- Ты изменилась... - мужчина удивленно отпустил.
- Нет, изменились вы.
Я прихожу к себе в спальню. Нашей она уже не будет. И ярость настолько меня ослепляет, что даже не сразу вижу в комнате Илью. Он молча наблюдает за тем, как я скидываю в чемодан все, что взяла из Греции, сбрасываю со столика всю уходовую и декоративную косметику. Только после я зло посмотрела на брата.
- Этого хотел?
- Не истери. Дождись утра, - вторит брат Демьяну, но не мешает мне собираться.
- Нет, - однозначно отвечаю. - Не ты отвезешь в аэропорт, так на такси. Илья, я твоя сестра, а не они - братья. А ты ведешь себя, словно я мешаю и вообще не должна была быть здесь. Точнее, да, не должна, но... Вот и улетаю. Все. С меня хватит.
- Если ты улетишь, Юра может проследить и узнать точное местоположение ваших детей. Ты хочешь, чтобы они пострадали?
Я замираю. А вот это уже контрольный в голову. Оборачиваюсь, смотрю на Илью и сглатываю, вижу на пороге Демьяна.
- Иногда послушать брата и чего-то не делать лучше, правда? - Демьян сложил руки на груди и привалился к дверному косяку.
- Не заставляй меня чувствовать вину за то, что... - я осеклась, но Демьян точно понял, что я хотела сказать. - Ты отец моих детей. Сделай так, чтобы я сейчас вернулась и ничего не случилось. Я не хочу здесь находиться, - практически впервые я диктую свои условия, свое решение ставлю превыше Демьяна, раненного Юлиана. Но... С меня хватит.
- Хорошо, - мужчина облизнулся и ушел. Как я поняла, вниз. Илья покачал головой и вздохнул:
- Ты просто невыносимая, сестра. Даже сейчас ты продолжаешь качать права.
- Даже сейчас? Илья, я два года ничего не качала. Два года я не трогала их и даже если бы они перестали меня содержать, я бы нашла выход. У меня хорошая зарплата, школы бесплатные. А ты...
Илья резко притянул меня к себе и сжал своими сильными руками, мгновенно успокаивая и показывая, как любит меня. Он поцеловал меня в макушку и вздохнул.
- Я прилечу к тебе, как только мы разберемся с Юрой. Пусть пока мама побудет там.
На улице меня ждало трое мужчин и Демьян с еще одним охранником Сашей, они о чем-то переговаривались. Илья погрузил мой чемодан в багажник и открыл мне дверь в салон автомобиля.
Я посмотрела на Демьяна. Он словил мой взгляд, сглотнул и негромко что-то ответил Саше и подошел ко мне. Без трости, уверенно идя на своих двух.
- Я дам тебе несколько своих людей и Сашу. С охраной Сержа должно хватить с головой. Мои парни установят камеры, будет оружие. Не делай глупостей.
- Если ты не знал, я их не делала с тех пор, как вы поймали меня в поле, - уверенно смотрю. - Это ваше, - я вручаю несколько карт своих и детей, оставляя только один счет, Дани. - Поверь, экономика всех стран еще в стабильном положении и одного этого счета хватит каждому ребенку до старости.
- Софи, зачем...
- В следующий раз, когда решишь думать о труде в пятнадцать лет, вспомни, что твой сын не знает, как ты выглядишь, - манипуляция детьми - самый крайний выход и если им не достааточно того, насколько плохо мне, я прибегну и к этому.
Как он со мной, так и я с ним. Пусть идет к черту.
Постепенно светало, лицо Демьяна было маской, ничего не показывающей, никаких чувств и эмоций. А его тело нерушимой глыбой не могло сдвинуться с места даже тогда, когда я села в машину и через еще одну минуту уехала.
Кажется, оставляя с ними все свои чувства. Кажется, что я точно не хотела уезжать. Но...
Если что, они знают где меня найти. Уже два года как знают.
Правда вряд ли я буду снова ждать.
6. Соня
Едва я захожу домой, в маленьком городке Волос сейчас действительно находится мой дом, на меня налетело пятеро маленьких пиратов и принцесс. Девочки плакали, старшие сыновья покидали свои занятия на ковре, а самый младший неожиданно заплакал. Я сразу подхватываю Ника на руки и целую щечки, так по-родному пахнущие.
- Чего ты, зайка? - я вытерла у сына слезы и улыбнулась ему. Никита сжал мою шею ручками.
Дети вразнобой говорили весь вечер, то рассказывая мне, как провели эти недели без меня, то спрашивая, кто эти сильные парни. Сержа не было уже, но он обещал приехать утром. Я весь гостевой домик отдала для парней, чтобы никто никому не мешал, а сама как села с малыми, так и не встала, пока мама не скомандовала ложиться спать.
После и сама ушла к себе, попросив маму потом поговорить со мной.
Едва залезла в душ, тут же заревела, как та маленькая Соня, которую когда-то забрали к себе жесткие и властные мужики.
Зачем я ездила к ним - не понимаю. В очередной раз убедилась, что я их сильно люблю, а они меня - уже нет. Не спорю, что дело жизни стоит многого, но... Черт, как же многие совмещают? Или они забоялись не только того, что мы будем в опасности? Может для мужчин в самом расцвете брутальности и сил насточертели пеленки-распашонки и деление одной девушки на двоих?