— … но если же ты не согласишься, — на этих словах десятник Лексий опустил меч и усталым воинским движением снял шлем.
Это оказался черноволосый южанин, только довольно бледный, словно он все дни проводил под этим шлемом. Окинув насмешливым взглядом скалы, за которыми мы прятались, он что-то достал из-за пазухи.
Усиленное Кутенем зрение услужливо показало мне, что это какая-то склянка. А усиленные Всеволодом Десятым мозги заботливо подсказали, что это наверняка яд упыря.
Ну какую ещё силу мог пообещать этим идиотам магистр-вампир, балующийся Магией Крови?
— … то у нас есть способ показать тебе мощь нашего великого господина, — десятник жадным взглядом уставился на бутылёк, — Да-а-а, настоящая сила…
Говорил он уже тихо, явно не догоняя, что его голос всё так и разносится по округе. Магии было плевать, кричит он или шепчет — артефакт усиления голоса продолжал работать.
За спиной десятника зашелестели доспехи. Все воины, как я и думал, тоже достали такие бутыльки… Каждому не терпелось попробовать «настоящую силу».
У меня, конечно, сидел рядом двенадцатилетний козырь на случай, если они все превратятся в упырей, но и рисковать лишний раз не хотелось. Вдруг Лука не успеет сориентироваться?
Тем более Левон не за красивые глазки стал Тёмным Жрецом. Он наверняка должен был как-то учесть, что в зачарованных им доспехах будут бегать упыри. Вдруг на них защита от святых атак паладинов?
Кутень и Бам-бам, и Анфим с Агаром были отличным подспорьем в будущей битве. Вот только битва эта будет проходить на поле противника, и я подозревал, что Левон мог предусмотреть ещё что-то, кроме этого отряда идиотов.
— Так позволь же показать тебе, глупый бросский воин, что такое — великая мощь нашего господина! — Лексий поднял руку с бутыльком, и тот замерцал в рассветных лучах.
Тень от крепости всё ещё большей частью закрывала поле боя. Выпьет сейчас, и затея, родившаяся в моей шальной бросской башке, пойдёт насмарку.
Я тут же вышел из-за скалы, высоко над головой подняв дубину.
— Вот он я! — надорвалось моё горло, и полетевшее по округе эхо даже ошалело от мощи варварского голоса.
От меня не укрылось, как вздрогнули некоторые дружинники, и с каким разочарованием перевёл на меня взгляд Лексий… Даже губы по-детски надул, когда ему пришлось опустить руку с той самой «мощью». Он то рассчитывал, что я буду упрямиться, и можно будет испить зелье.
— Сидим пока тихо, и не вмешиваемся, — махнул я рукой остальным и пошёл к дружине.
— Бросс, мать-перемать, — зашипел Анфим, — Ты чего делаешь?
Из отряда чуть вперёд шагнуло четверо лучников и, положив на тетиву стрелы, нацелились в мою сторону. За спинами воинов качнулась пара посохов — значит, там и вправду спряталась пара чародеев.
А вообще, Анфим задал хороший вопрос… Надо было ответить — импровизирую.
С этой мыслью я дошёл до отряда и остановился в десяти шагах. Повесил дубину на пояс, сложил руки на груди и просто молча уставился на них.
Затем по моему мысленному приказу рядом возник цербер. Отряд испуганно зазвенел доспехами, отступив на шаг, едва они увидели кромешного волка.
— Храни нас Яриус!
Лучники сразу же нацелились на чёрную зверину. Воины замешкались, у кого-то гулко звякнул выпавший из рук бутылёк.
— Хорлова ты падаль, осторожнее!
— Не разбил, не разбил…
За спинами воинов послышался вскрик и звон упавшего посоха — какой-то недоделанный маг от страха просто плюхнулся на задницу. Возможно, он был начитанней своих соратников и вполне себе понял, какое-такое божество может разгуливать по свету с таким питомцем.
Кутень не рычал, просто слегка оскалил белые клыки, да так и сверлил взглядом зачарованную братию. По его шкуре поплыли белые искорки, и среди дружинников прокатился шёпот:
— Это он чего, Дымящегося приручил?
— А это как?
Кстати, мы с цербером оба почуяли, что дружинники не просто так выбрали эту дистанцию — какое-то заклинание как раз подрагивало магической плёнкой всего в паре шагов от нас. Я так подозревал, это была защитная Магия Крови, и довольно умелая, раз мы её сразу не увидели.
Опустив взгляд, я заметил линию из белых камушков, уходящую в обе стороны, и ухмыльнулся. Левон даже разметил для своих идиотов границы защитного заклинания.
Десятнику Лексию надоело стоять и молчать. Тем более, в одной руке он держал склянку, а в другой меч, и ей же зажал под мышкой шлем. Не очень удобная поза.
Я же мог стоять так вечно. Ну, то есть, пока солнце не поднимется достаточно высоко.