Мы всё пробирались через чащу.
Иногда сверху сваливались шишки, но либо промахивались, либо я отбивал их, метко уплотняя щит в нужную сторону. Это получалось у меня довольно легко, а смешение огненной и воздушной стихий вообще происходило уже рефлекторно.
Чтобы не сойти с ума от воющей интуиции, я погрузился в вынужденные тренировки. Приходилось старательно изучать, что происходит внутри меня, как взаимодействуют магический огонь и чуть отстающий в развитии воздух.
Смердящий свет! Мне снова надо придерживать огненную стихию… Ей скоро потребуется инициация на третий ранг, именуемый «младшим магом», а для этого мне опять нужна будет Агата.
Но без развитого воздуха нельзя поднимать ранг огню. Треклятый воздух застрял пока на первом ранге, и ему тоже требовалась инициация на следующую ступень магической эволюции.
А если переждать, то накопленная сила бесповоротно искалечит магические контуры, как это чуть не случилось у меня с огнём. Переход на второй ранг послушник всегда делает сам, с помощью сосредоточенной медитации… Но кто мне даст это сделать здесь, в лесу, где в любую минуту на голову может свалиться шишка-убийца?
— Громада! — Виол попытался толкнуть меня, но даже не сдвинул с места.
Вместо этого я, схватив его за руку, отступил обратно. Щит я уже не создавал, а только махнул топорищем.
Острые и почему-то гибкие шипы из упавшей шишки едва не хлестнули мне по руке, но всё же не достали. Шишка сразу же откатилась за россыпь ближайших скал, и Кутень недобро зарычал, соскользнув к этим изваяниям.
— Дымящиеся? — подозрительно прищурившись, переспросил Виол.
Да, скалы отдалённо напоминали Дымящихся волков, но эти статуи от времени и от проросших из них сосен совсем уже разрушились. И всё же кто-то высек в камне целую стаю, пусть и небольшую.
Мы с Виолом переглянулись…
— Громада, ты ведь тоже подумал сначала, что тут руины древнего города?
Я кивнул, но развивать новую теорию не спешил. Потому что если это правда, то мы идём на встречу верной смерти.
Шишки не всегда целились в нас, иногда они скрежетали по скалам рядом, оставляя глубокие борозды от шипов, иногда они высекали щепки из стволов деревьев. И у меня складывалось ощущение, что хищный лес просто играется с нами, загоняя поглубже…
— Да твою ж… — вырвалось у Виола, — Провалиться мне в Сиянову бездну!
Мы стояли перед воином. Нет, не статуей… Этот бедолага, закованный в магические доспехи, был ещё жив.
Он беззвучно открывал и закрывал рот, ёрзал глазами во все стороны, шевелил плечами. И ничего не мог сделать с уже довольно мощным ростком дерева, который пробивался из его груди, вскрыв литой нагрудник, словно гнилую бочку.
Рядом шмыгнул напуганный Лука, недовольно зарычал медоёж.
— Это не руины, громада… — Виол испуганно шарахнулся и вскинул голову, — Это лес! Он так сажает свои семена!
Я ничего не ответил. И так теперь понятно, что идея помедитировать в этом лесу не самая лучшая.
Может, древеснику Агару лишний росток из уха и пошёл бы на пользу, но только не броссу. Броссы вообще не очень любят становиться питательной клумбой.
Больше всего меня интересовало, что здесь делал этот воин. Он был из того отряда с изменённым Феокритом, который послали к нам навстречу? Или Левон отрядил его в погоню за Креоной?
— Креона! — прошептал в панике Виол, — Неужели она…
Тут я начал догадываться, почему мы больше не слышим её криков.
— Нет, — уверенно ответил я, — Но если не поспешим, то будет поздно.
— Ты имеешь в виду, что…
— Вперёд, глупцы! — не дав ему договорить, я рванул за собой барда.
Ещё трепещущий раненый что-то просипел едва слышно вслед, даже попытался протянуть руку… Совесть Малуша пыталась грызться, но я успокоил её, что где-нибудь обязательно погрущу об этом предателе. Может быть, даже секунду или две.
Медоёж с Лукой на загривке скакали за нами следом, сверху по стволам затрепетала рычащая тень цербера.
Очередное каменное творение на нашем пути оказалось таким огромным, что нам пришлось его обходить. Огибая округлую скалу, напоминающую купол, мы не сразу и догадались, что это — статуя… Изваяние было окружено каменной площадью, вздыбленной корнями деревьев, и мы то и делом спотыкались об них.
А потом Лука обратил внимание, какая красивая это скала — «вся в чешуйках, как будто рыба».
— Это… — Виол остановился и замер, — Это дракон!
Да, это оказалась окаменевшая туша дракона. Заваленный на спину, распластавший крылья… и весь раскуроченный торчащими из него хвойными исполинами. Очень уж, видимо, питательным он оказался, потому что растущие из него деревья были неимоверно огромными.