Хморок снова засмеялся, да так сильно, что у него проступила слеза. Я вздохнул, понимая, что все мои мысли он видит насквозь.
— Сколько людей видел, а таких весельчаков не встречал, — утирая слезу, сказал бог мрака, — Да, ты умён, и в то же время невероятно глуп.
— Что тебе от меня надо? Что вам, богам, от меня надо?
— Ну, что ж… — неожиданно посерьёзнел Хморок, — Тебе и вправду надо меня вернуть.
— Что? — я едва не поперхнулся, услышав слишком уж прямой ответ.
— Могу отвечать. Меня как бы ещё нет, я ведь ушёл из этого мира, сгинул во Тьме, и свой предел не трачу. Хотя на самом деле я слаб… кха… кхм… не так уж и силён, — на этом месте Хморок замолчал на несколько секунд, — И если б ты не спровадил Бездну, я бы не рискнул говорить с тобой. Он сожрала бы меня за мгновение.
— О чём ты?
— Твои эти Бездна и Небо — это боги на порядок выше. Мы над этим миром, они над мирами…
Он в очередной раз приподнял Губитель, снова опустил его на голыши. Треснули камни, разлетелось лезвие, но в этот раз Хморок перехватил белый камушек и стал задумчиво его рассматривать.
Я том, что у богов тоже есть ранги, я ещё не слышал. Но подавил в себе жгучее любопытство, понимая, что подробности мне сейчас ни к чему. Услышав мою мысль, Хморок одобрительно кивнул.
— Ты это я, но в то же время ещё не я, от тебя зависит. Я мог бы и сам вернуться, но законы мироздания таковы, что вернуть бога должен обычный человек.
— Что-то такое я уже слышал… — честно сказал я.
— Ты понял, почему Небо не приходит к тебе?
— А разве не я вопросы должен задавать…
— Дерзкий смертный, — Хморок неожиданно хлопнул меня по плечу, отчего меня просто снесло в реку.
Нет, не меня… Внизу журчала вода, я висел над пенящимся течением, но не тонул.
Оглянувшись, я увидел на берегу себя, Всеволода, с остекленевшими глазами. Из меня что, выбили душу⁈ Рядом с остолбеневшим мной сидел улыбающийся бог мрака, который почему-то указывал мне вниз.
Опустив взгляд, я отпрянул от протянувшейся из реки когтистой руки. Следом стали выныривать ещё руки, пытающиеся схватить меня… Но я даже не стал сопротивляться или отлетать.
Уродливые пальцы и вправду схватили меня, стали утаскивать в реку. Я ощутил не просто ледяную воду, а сковывающий мороз… понял, что умираю по-настоящему… а через мгновение снова ощутил себя рядом с Хмороком на берегу.
— Глупец!!! — бог мрака был в гневе, — Ты думаешь, это всё шутки⁈
— А ты? — равнодушно спросил я.
— Дерзкий… Да, твоя воля сильна, но знаешь ли ты, что значит — воля?
— Ты обещал рассказать о Небе. Так почему же Бездна уже все пороги оттоптала, а он ни разу не появился?
— Он и не придёт. Сам, всё сам, — и снова издевательский хохот.
На этот раз я промолчал. Оставалось только надеяться, что его смех не тратит отведённое мне время.
— Миры меняет воля человека. Настоящая, несгибаемая… Та, которая вершит подвиги. Чем рискует бог, когда проявляет волю?
Я всё же ответил.
— Сдаётся мне, что ничем.
— А человек — жизнью. Именно поэтому влияние его решений гораздо больше… Небо поставил на тебя, смертный, и уже не может вмешиваться. Твоя воля будет спасать этот мир.
— Но Бездна тоже действует через людей.
— Она глупа, — Хморок будто бы посмаковал это слово, понимая, что пока что Повелительница Тьмы не может вырвать ему язык, — Беспредельно глупа, и путает безволие с волей… Поэтому и берёт количеством, искушая толпы бесхарактерного дерьма, поддающихся тёмному влиянию. Дерьма нулячьего, как говорят в том мире, куда ты снёс Бездну.
Я поморщился, услышав про «бесхарактерное дерьмо». Так-то я тоже был последователем…
— Ну, у Бездны всё же есть хитрость. В море дерьма ей иногда попадаются жемчужины, поэтому-то её так взбесило то, что Отец-Небо увёл тебя у неё из-под носа.
«Вообще-то это моё решение», — подумал я, но вслух сказал другое:
— Странно всё это. Боги всемогущи, а на мироздание влияет человек-букашка. Поэтому ты и ушёл? Бессмертный рискнул жизнью?
Хморок, широко улыбнувшись, кивнул.
— Да. И тогда я перейду на порядок выше, а Бездна утонет в… кхм… море бесхарактерного дерьма.
— Смердящий свет! — всё же не выдержал я, — А как же спасение этого мира⁈ Да они все думают, что ты пожертвовал собой ради этого.
— На самом деле я спасаю Моркату. А уцелевший мир — это побочный, но приятный эффект, — весело отмахнулся тот, — Бездна перехитрила саму себя, и не понимает, что Небо ещё не доиграл свою партию.