Хлопнув Кутеня по холке, я кивнул двигаться. Уже войдя в эту пещеру, я отрезал себе путь к бегству. Чтобы ни происходило в недрах земли, как бы ни грозилась пещера обрушиться, у меня отсюда только один выход — через спасение Дочери Луны.
Мы спускались дальше… Пещера, где тут и там пробивались испарения, стала расширяться, стены скрыла туманная темнота, и какое-то время я видел только нависающий надо нами потолок. Ощетинившийся оплавленными наростами, потолок тоже спускался вместе с нами, будто повторяя очертания склона.
Через некоторое время я стал понимать, где прошла Агата. Её путь отмечался широкой тёмной полосой, словно магия холода убивала сам камень, пышущий жаром. В некоторых местах ярость Агаты доставала даже до потолка, о чём говорили потемневшие пятна сверху.
Нам пришлось обходить развалившуюся прямо посреди пути груду горячих камней. И когда она шевельнулась, заставив меня отпрыгнуть, я вдруг понял, что это не просто куча…
Огромный валун взглянул на меня вспыхнувшими глазами, а потом они просто погасли, оставшись каменными выбоинами. И только тут я сообразил, что это раскуроченный…
— Голем⁈ — вырвалось у меня.
Точнее, то, что от него осталось.
Качнув ногой один из дымящихся камешков, я с ревностью подумал: «А я бы справился с ним?» Даже если бы в моём распоряжении были все силы Всеволода, сражение с таким монстром могло бы стоить мне жизни. Он же огромный, как тот же дракон… Вон, весь потолок сверху ободрал, даже следы остались.
Сдвинутый мной камень покатился с треском вниз, исчезнув в тумане, и спустя несколько секунд с треском сообщил мне, что где-то там уже близко дно. Кутень сразу же сорвался туда на разведку.
Пещера начала сужаться, и вскоре я спустился вниз, где меня ожидала развилка. Впереди зияли целых два прохода, но, к счастью, долго мучиться выбором не пришлось: если левый дышал нестерпимым жаром, бросая на камни огненные всполохи, то из кромешной темноты правого проёма сквозило ледяной моросью.
Тут надо было быть идиотом, чтобы не понять, куда двинулась Агата… Я сделал шаг, а в следующий миг едва успел выставить воздушный щит, хотя уже понимал, что обречён.
Промелькнуло по стенам тоннеля отражение полыхающей фигуры. Из темноты выскочил огромный, в пять Кутеней, пёс, сотканный из голубого пламени, и рванул на меня, раскрыв пасть.
Кутень сразу же бросился наперерез, смыкая зубы на шее монстра, но почему-то пролетел сквозь его тело… Чудовище же всей массой налетело на мой щит и рассыпалось завихрениями, обдав плечо горячим воздухом. Его невесомые останки, подхваченные сквозняком, понеслись вверх и растаяли в испарениях.
Я постоял несколько мгновений, пытаясь понять произошедшее, а потом захлопал себя по плечу, сбивая пламя. Оно было горячим, но толком почему-то обжечь не могло. Пара хлопков, и последние остатки нападавшего потухли.
Если это был огненный цербер, то какой-то слабоватый… Когда он пролетал, монстра задело топорищем, и я успел ощутить обиду неразумного существа. Только обиделось оно явно не на меня.
— Срам-срам-срам, — чихнул Кутень, выплёвывая остатки голубоватого вихря. Если это когда-то и было всепожирающее пламя, то теперь оно только и могло, что согреть.
Вздохнув, я двинулся дальше в тёмный тоннель. Скорее всего, это и вправду был огненный цербер, просто смертельно раненый холодом.
Там, куда я спускался, уже ничего не напоминало о том, что это огненная пещера. Изо рта у меня вырывался пар, а ноги холодило от инея на камнях, на которых я то и дело поскальзывался.
До выхода оставалось несколько шагов, и мерцал он уже холодным голубым светом. Ау меня уже стучали зубы, напоминая мне, что если уж я не смог спуститься к Креоне в овраг, то… кхм… то какого хрена я полез к магистру⁈
— Спокойнее, вестник паники, — прошептал я сам себе, вылезая в следующую пещеру.
Она была огромна… Круглые своды поднимались в темноту, а рельефное дно было усеяно торчащими в разные стороны острыми скалами причудливых форм. Этот каменный лес будто бы поднимался к центру пещеры, и где-то за его корявыми верхушками мерцал источник того самого голубого цвета.
Я не видел этот источник, лишь видел его голубое и морозное дыхание, поднимающееся в темноту светящимися всполохами. Словно круги на воде, только это были магические волны холода.
Вниз струился ледяной пар, огибая скалы и оставляя на их боках морозные узоры. Эти языки магии холода были медленными, постепенно завоёвывая всё больше пространства, и пока не достигли того места, где я стоял.