Паладин же в это время чуть повернул голову, явно провожая взглядом мальчишку… А вот теперь во мне проснулась самая настоящая тревога. Да хрена с два ты его получишь!
— Одарённый? — послышалось удивлённое из-под забрала, и храмовник сделал шаг, — Интересно.
О-о-о, мне было страшно, но это мешающее чувство я забросил на задворки сознания, оставив от него только полезную подпитку крови. Любой маг знает, что страх делает сильнее не только мышцы, но и чакры. А сейчас у меня каждая толика силы была на счету.
Тренированный разум Тёмного Жреца умел многое, хотя на самом деле инстинкты Десятого говорили мне, что таких встреч надо избегать. Но мне было, кого защищать, поэтому я напал первым…
Это пусть настоящие светлые адепты строят из себя поборников чести, но я-то прекрасно знал, что если противник заведомо сильнее, то честно победить его шансов нет.
— Одарённых всё меньше и мень… — паладин сделал ещё один шаг, и Кутень сорвался с места, целясь в горло.
Мелькнул молот, которым храмовник собирался сбить цербера с прыжка, но Кутень вдруг исчез во вспышке света. Этого паладин явно не ожидал, прикрыв рукой забрало… и в следующий миг уже мой латный сапог воткнулся в золотой нагрудник.
— Гря-а-а-азь!
Я вложил в удар не только физическую, но и магическую силу, толкнув перед собой огненно-воздушный щит, и бедного паладина буквально снесло. Прострекотали срубаемые деревья, через которые пронёсся золотой снаряд, и храмовник исчез где-то среди леса.
Со скрипом стали валиться подрубленные деревья, и несколько сложились там, где сгинул паладин. Но, застыв, я не решился вступить в чащу…
Какая-то часть меня удивилась: «Что, и всё⁈», но другая часть бдительности не теряла. Перехватив топор, я внимательно вслушивался в лесные звуки.
От удара снялись с веток галдящие птицы… Скрипели сваленные деревья, пытаясь принять положение получше… Шелестел в листве ветер… И бешено билось моё сердце.
Вот послышался скрип древесины, сопровождаемый лёгким звоном. Донёсся звук ноги в тяжёлом доспехе, оттолкнувшейся от лесной почвы… И ещё… Ещё!
— Смердящий свет! — я тут же сорвался следом за мелькнувшим в чаще золотым силуэтом.
Храмовник не хотел тратить на меня время, и явно нацелился сквозь лес выскочить к моим спутникам. Разогнавшись что есть сил, я лавировал между стволами, пытаясь не упустить рыцаря.
Свет, пробивающийся сквозь листву, красиво мерцал на его полированных доспехах, завораживая. Словно лиственный свет…
Чувство опасности пришло слишком поздно, когда на краю зрения появился ещё один летящий в меня силуэт, но я всё же успел закрыться Губителем. Огненный щит едва сформировался, когда тяжёлый молот обрушился на рукоять топора.
А вот теперь уже моё тело, запущенное в чащу, срубало тонкие деревья. Я заорал от боли в отбитых ладонях, но Губитель из рук не выпустил. Огненный щит помог мне кое-как выдержать полёт сквозь стволы, но последнее дерево оказалось довольно толстым… Долбанувшись о него, я кувыркнулся в следующее и упал на землю.
— Вот же вестник коварства, — прищурившись, выругался я. Тот завораживающий силуэт оказался обманкой, на которую я так легко купился, и чувство досады резко подогрело моё бросское нутро.
Сплюнув кровь с разбитых губ, я оттолкнулся руками и вскочил на ноги. И застыл, оценивающе глядя на путь, проделанный моим телом сквозь лес… Огненное яйцо, которым я успел окутать себя в полёте, оставило ровно подстриженные обугленные пеньки.
За этими пеньками в недоумении замер рыцарь, всего секунду назад шагавший ко мне уверенным шагом. Он даже потрогал боевую часть своего молота, словно проверяя — а точно ли он меня им ударил?
— Странно, что ты жив, бросс, — в недоумении послышалось от него.
Я ничего не ответил, двинувшись навстречу сначала спокойным шагом, а затем разбежавшись. Храмовник тоже оттолкнулся, ускоряясь и замахиваясь молотом…
Занеся топор над головой, я в последний момент затормозил, резко присев и выкидывая раскрытую ладонь вперёд. Тут же с моей руки сорвалось пламя, вырастая в волну пламени, пожирающего всё на своём пути. На самом деле это я так трансформировал «огненное яйцо», превратив его в стену.
Вот только паладин тоже был непрост… Это я понял, когда успел заметить возникший сверху силуэт. Храмовник просто перепрыгнул мою волну огня, и теперь падал сверху, всё так же занеся над головой молот для удара.