— И добавлю ещё одно, десятник, — закончил я рассказ, — Если среди твоих воинов есть люди боярина Игоря Рудничного, то опасайся их. Они предатели.
Дружинники зароптали, переглядываясь.
— Да как ты смеешь⁈ — десятник чуть не задохнулся.
— Я же не сказал тебе их хватать, — я пожал плечами, — Но головой сам думай. Если тебе суждено получить удар в спину, то я тебе открыл, откуда он может прилететь.
Покрасневший десятник тут же обернулся, глянув куда-то за ворота — там как раз послышался вскрик. Люди боярина Рудничного продолжали работу по зачистке деревни.
— Да, они зачищают следы, — устало облокотившись на лопату, продолжил я.
— Это серьёзное обвинение, бросс, — сказал один из воинов.
Дестник топнул ногой:
— Так, бросс, моё терпение на исходе…
Он снял с лошади моток верёвки и шагнул ко мне. Но так и не дошёл, остановившись в нерешительности… Хоть я и не смотрел на него, потому что был занят своим делом.
А вообще, по-хорошему, я мог бы и сам дойти до кнеза. Разрушить по пути половину Камнелома… Или нет, разнести все горные вершины вокруг, чтобы небо над городом надолго потемнело. Люди обожают такие божественные знаки, когда всё рушится, когда тысячи тысяч смертей.
Вот такой приход богов они уважают.
Разрушаешь стену крепости, выбиваешь главные ворота, и заявляешь: «В Камнелом идёт смерть!» Тогда все, кто выжил, поймут.
А когда избранный тихо и скромно стучит в городские ворота: «Тут вот… это… силы зла наступают, и грядёт неизбежное…». Такие знаки люди не любят. Потому как непросто отличить избранного от обычного городского сумасшедшего.
Десятник прервал мои размышления:
— Да ты с ума сошёл, бросс. Боярин сам в этой деревне сейчас, руководит спасением жителей… И ты обвиняешь его?
— Скоро сюда придёт главная свидетельница, госпожа Петра Слышащая, — спокойно ответил я, — Вот тебе и надо будет спасти её от боярина.
К несчастью, боги явно благоволили Камнелому в этот раз, потому что десятник попался с мозгами. Он сразу додумался, что все творящиеся дела ему явно не по рангу.
Задумчиво глянув на меня, главный отрядил несколько воинов обратно к кнезу, чтобы «молнией летели». Надежда у него была только на то, что кнез приедет сюда сам.
Затем он разделил отряд, выставив охрану у ворот, а вторую половину отослав по завалам навстречу группе спасённых жителей. Услышав, что там советница Петра, десятник всё же решил подстраховаться.
Теперь меня остались сторожить сам командир и одинокий лучник.
— Ну, смотри, бросс! — проворчал побледневший десятник, когда увидел, что его воины преградили путь дружинникам боярина.
Они как раз хотели заехать во двор, и теперь до нас донеслась громкая ругань. У ворот начиналась перепалка.
— Вы голов лишиться захотели⁈ — орал боярин в золотой кольчуге, сидящий на лошади, тоже прикрытой кольчужной попоной.
В руках у него был внушительный меч, и он, вытащив его из ножен, направил клинок в сторону преградивших дорогу дружинников. Несколько магов, вооружённые посохами, сопровождали боярина.
Воины десятник не обнажали мечи, потому как не имели право поднимать оружие на боярина. Но и не пропускали его.
Десятник, кинув на меня растерянный взгляд, скованной походкой двинулся к воротам. Со вздохом бросив лопату, я последовал за ним. Мои бросские мозги и без всякой магии предвидели, что сейчас будет.
— Господин, здесь странный бросс, — крикнул он из-за спин своих воинов, — И он говорит странные вещи…
— Так я его сам допрошу, грязную бросскую шваль! Ты видел, что они сделали с теми стражнкиами⁈
— Как ты смеешь закрывать дорогу боярину⁈ — крикнул один из магов.
Десятник, опустив взгляд, с трудом выдавил.
— Нет, господин. Я уже отослал своих воинов к кнезу. Он сам разберётся.
— Ты-ы-ы… — боярин поднял меч, собираясь срубить голову ближайшему дружиннику.
Поэтому я решил вмешаться:
— Говорят, советница Петра выжила, и она вместе с углеярцами уже добралась до Камнелома, — громко сказал я, — И там чародейка расскажет много интересного.
Боярин застыл, буквально пронзив меня ненавидящим взглядом.
— Как ты смеешь так разговаривать с господином? — крикнули маги, воспламенив свои посохи.
— Так что принимай решение, — не слушая их, спокойно соврал я, — Скоро сюда прибудет кнез, который и вправду сам разберётся.
— УБИ-И-ИТЬ!!!
Я мгновенно вызвал огненный щит, совершив высший магический подвиг. Огненная плотная пелена рванула от меня, тонкой стенкой промелькнув между плечами воинов десятника, чтобы не задеть и не растолкать их, а затем раскрылась в стену.