— Хморок, — вдруг сказал Витимир и поклонился, — С возвращением.
— Выстоим, вернусь, — буркнул я, — Рано ещё кланяться.
— Малуш! — это кричал уже кнез Глеб Каменный, — Как ты и говорил, мы подождали, пока предатели откроют шахты… Там были готовы вражеские отряды, но мы просто залили их магическим огнём.
Я кивнул, но вид у Глеба Каменного всё равно был недовольный и встревоженный.
— Что случилось, кнез?
— Наши маги говорят, что лучевийцы привезли «пыльные орудия». Это страшное оружие, если послушать россказни.
— Пыльные… — повторил я и вдруг вспомнил того послушника, которому я оторвал голову через тёмный портал.
Он ведь был Магом Пыли, и в пещере с тенепёрыми гарпиями устроил нехилый такой взрыв. А полосы пыли там в воздухе были совсем крохотными…
Сколько Кутень разглядел таких орудий? Я помнил порядка пяти штук.
— Про лучевийских Магов Пыли говорят разное, — сказал подошедший десятник Андрий, — Я слышал, что если они участвуют в осаде, от городов ничего не остаётся.
— Голая земля, — нервно кивнул кнез.
— Ничто и никто не может их остановить. Никакая магия не помогает против пыли, как никакой клинок не поможет против ураганного ветра… — продолжил десятник, и я понял, что он мне пересказывает какую-то легенду.
— А чего они тогда осадные башни-то катят? — поморщился я, — Голую землю осаждать?
— Ну-у-у…
Кнез и десятник замялись, а в разговор опять вмешался Витимир Беспалый.
— Да нет никакой Магии Пыли, — сказал он, — Есть Храм Знойных Песков в Лучевии, но там обучают магов воздуха, иногда огня.
Все повернулись к нему.
— Прислужники Бездны пытались склонить меня на свою сторону, и показывали силу этой самой Магии Пыли, обещали посвятить в это таинство. Она действительно обладает внушительной силой… но я думаю, что это просто особым образом зачарованная пыль, которой обычно управляет маг воздуха.
— А чем зачарована? — спросил я, и потом, усмехнувшись, уточнил, — Или, вернее сказать, кем?
— Вот именно, кем-то очень сильным… Я пытался разгадать состав этой пыли. Не буду говорить, как она попала ко мне, — Витимир усмехнулся.
— Что там, неужели опять Магия Крови?
— И да, и нет…
Глава 20
Мы уже стояли на другой стене Камнелома, наблюдая, как в глухой ночи на соседних склонах, где находился Углеяр и ещё какие-то деревни, мелькают огни фонарей и факелов.
Шан Куо активно готовился к штурму города и всячески сопротивлялся нашим попытками разведать, что у него происходит в лагере. Даже Кутеня с церберами мне пока пришлось отозвать — маги Тёмного Жреца окутывали небо над горами особой сетью магических заклинаний, которые могли причинить урон даже созданиям Тьмы. Видимо, Шан Куо хорошо подготовился и знал, какого питомца я прикормил.
Так же я приметил в защитном плетении намёк на то, что Шан Куо снова ждёт моей огненной атаки. Скорее всего, он хочет её либо отразить обратно, либо куда-то в сторону — на что сил хватит. Поэтому снова повторять приём со всесокрушающим огненным вихрем было опасно, ибо можно было уничтожить самих себя. А проверять, действительно ли способен Шан Куо при помощи сотен магов, защититься, я не собирался.
Даже обычных разведчиков сложно было послать. Мы отчётливо слышали рычание сотен упырей, шастающих где-то внизу под стенами — твари с поразительным слухом и нюхом сразу обнаруживали любого лазутчика.
Всё-таки недооценил я силы противника… Армия Тёмного Жреца оказалась воистину огромной, и теперь даже казалось чудом, что они разбили лагерь. Мне подумалось, что если бы Шан Куо пошёл вперёд, не останавливаясь, он бы просто смёл все стены и наши защитные сооружения, вместе со всеми чарами.
Но Шан Куо был осторожен и явно не желал рисковать… Он тоже уже несколько раз обжёгся, недооценив меня, и сейчас его рассудительность дала мне небольшую передышку.
Теперь же я стоял на южной стене Камнелома, с лёгкой дрожью в теле вглядываясь в мерцающую боевыми огнями темноту, и мне казалось, что я смотрю в зеркало. Смотрю в своё тёмное отражение, в того самого себя — далёкого, почти забытого Всеволода из прошлого мира…
Сейчас я смотрю на войско Десятого Тёмного Жреца, который хитростью завоевал не один город, и даже самые неприступные крепости. Он тоже бы не стал брать город нахрапом, даже если бы потерял элемент внезапности.
И теперь битва с Волхом, даже с Первым Жрецом в его теле, казалась мне детской прогулкой. Я сжал края каменного зуба, из-за которого выглядывал, и камень стал трещать и крошиться в моих бросских пальцах… Теперь-то я понял смысл древней мудрости, где говорится, что «самый страшный враг — это ты сам».