«Я лишь сказал, что здесь замешана Магия Крови. Вот только не совсем обычная…»
«А подробнее?»
«Я пришёл к выводу, что это желчь, замешанная с каким-то древесным соком.»
Едва он это сказал, как я вспомнил о броссах-упырях. О том, что опыты Волха привели к тому, что он смог превратить бросских варваров в чудовища, которые внутри всё так же остаются людьми.
Ну, а кто говорил, что Магия Крови должна строиться только на крови? В теле человека есть много других секретов…
А сок, текущий в растениях и деревьях? Чем это не кровь?
Вот только я понимал, что всё не так просто…
«Спасибо, Витимир,» — задумчиво ответил я, — «Думаю, что желчь — человеческая. Но сок… неужели опять от Вечного Древа?»
«Ты зришь в корень, бросс Малуш.»
Я отошёл от Витимира, и тот бросил мне вдогонку:
«Ты недооцениваешь те силы, что забросили тебя в этот мир, бывший Тёмный Жрец. Вечное Древо реально, как и лиственный свет… И мне удалось один раз заглянуть в него».
Поражённо обернувшись, я спросил, хотя уже знал ответ:
«Заглянул куда⁈»
Я уж думал, что потерял способность так удивляться.
Да, меня впечатляла магия бардов, к которой я всегда относился предвзято. И да, магия природных стихий в этом мире была гораздо сильнее, чем в прошлом моём мире, где, казалось, существуют только Свет и Тьма…
Но, смердящий свет, то, что я услышал от Витимира Беспалого, воистину потрясло меня… Хотя я в который раз почувствовал себя вестником тупости — мог бы и догадаться, если бы сложил все пазлы, которые открылись мне в этом мире.
Здесь есть и Свет, и Тьма. Но ещё и боги, Вечное Древо, лиственники, броссы… А если вспомнить, какие существа обитают в магических зонах, в самом их центре — там, куда не ступала нога даже архимагов — то здесь властвуют не только боги.
Я своими глазами видел стихию Холода, куда погружалась Агата… Я сам был в стихии Огня, когда горящая кровь броссов забросила меня во всепожирающее пламя.
Но когда я был Всеволодом Десятым и думал, что постиг все аспекты настоящей силы, я знал только одну магическую зону — Тьму. Я тогда и не ведал, что это тоже своего рода магическая зона, где погружаешься от периферии к центру, но теперь-то я был в этом уверен.
То, что я считал бесконечной глубиной во Тьме, скорее всего, есть её центр. А может быть, я его даже и не видел, и даже не представляю, что или кто там.
Я знал и о бесконечном Свете — том месте, куда иногда прыгает Кутень, и куда погружались адепты Света. Погружались раньше, пока наша ересь тёмных не лишила их этой возможности, а они даже не понимали, почему…
Да, этот мир был гораздо богаче в плане магии — столько противоборствующих сторон, и каждая настолько непохожа на другую.
Извечная борьба Света и Тьмы слишком проста для этого мира. И Бездна, кажется, до сих пор не поняла этого… Даже переманив и обманув бога света Яриуса, она ничего не изменила в привычном раскладе.
Но что, если и вправду есть Лиственный Свет?
Не просто как непонятная вера, призывающая непонятно к чему. Лиственники не просят превозносить хвалу Древу, как богам. Не угрожают Древом, как гневом богов. Просят лишь любить его и помнить, что на листья Вечного Древа — это миры, и этот мир лишь один из листьев.
Да, память Малуша подсказывала мне ещё много чего из этой веры, и она намного сложнее, чем просто любовь и память…
Но что, если Лиственный Свет — это тоже стихия? Как она выглядит, какие у неё свойства? Может, она пограничье между Светом и Тьмой?
В любом случае, Витимир думал, что она явно имеет сильные стороны сразу обеих сторон. И что мне каким-то образом надо их использовать…
Глава 21
Шан Куо начал атаку ближе к рассвету. Выбрал он это время, скорее всего, из-за яркой луны, висящей над городом — упыри под ней были особо сильны.
Впрочем, Тёмный Жрец рисковал — ещё около часа, и его клыкастые бойцы просто сгорят под рассветными лучами солнца. Но остальная-то армия останется боеспособной, поэтому я вполне понимал Жреца. Если упыри нанесут нам непоправимый урон, то нас останется только добить.
— Катапульты! — крикнул кто-то, и в этот момент тёмные склоны за городом расчертились горящими полосами.
Огненные шары полетели к Камнелому, и наши маги тут же подняли руки, образуя защиту. Накрыть весь город они не могли, поэтому им приходилось примеряться к летящим снарядам, чтобы создать щит именно в том месте, где тот полетит.
Основная работа лежала на магах воздуха и огня, но я впервые увидел, как работали маги земли. На землю перед стенами города были наложены особые чары, меняющие гравитацию, и сами по себе они были не особо сильными, хотя я видел, как то и дело спотыкались упыри, скачущие внизу.