— Магия Крови не поможет! — прорычал я, потом обернулся и сказал, старательно сдерживаясь, — Лука, будь добр, спускайся с горы и помоги остальным. Наверняка там нужен твой сияющий свет.
Мальчишка, к счастью, спорить не стал, и скоро Бам-бам унёс его за край обрыва. Я не хотел, чтобы пацан видел то, что будет дальше.
Шан Куо орал и плакал, пытаясь сломанной рукой схватиться за отрубленную конечность, брызгая кровью из руки и носа, но я без особой жалости раскалил свою ладонь и прижёг ему культю. Затем бахнул ему пальцами прямо по облысевшему черепу, сжигая остатки волос и оставляя ему на короткую память красивую татуировку в виде огромной выжженной пятерни.
На груди у него и так зияла дыра в одежде, обнажив обожжённую кожу. Что, Жрец думал, что встреча с броссом-лиственником будет лёгкой прогулкой? Нет, этот злодей себе второго шанса заработать не успел, Волх оказался порасторопнее…
Следующим моим действием была проверка его зубов, и я ему чуть рот не порвал, досматривая. Но, как ни странно, тайных капсул с ядом я не обнаружил, зато разглядел крохотный узорчик на коренном зубе. Мне кажется, или это рисунок вызова портала Тьмы? Впрочем, разницы никакой — смерть от яда или от прочтения смертоносного заклинания, которое оторвёт голову и унесёт её в вечную темноту.
Я тут же притянул его к себе, выдохнув в лицо:
— Ты знаешь, кто я?
— Всего лишь жалкое варварское отродье… — пролепетал тот, пытаясь наскрести остатки храбрости, — Это ты даже не знаешь, с кем связался…
Судя по его глазам, он решился на самоубийство. Я едва не сплюнул — слабак, который отказывается сражаться до последнего, даже не достоин называться Тёмным Жрецом!
— Нет-нет-нет, — я улыбнулся и, вызвав на конце пальца небольшой огонёк, стал выжигать на его щеке особый узор, — Я был когда-то Тёмным Жрецом… Таким как ты, только в десятки раз хитрее… И, кстати, тоже руку потерял, но это было не по глупости, как у тебя.
— Но Бездна… Бездна не посылала таких видений! Не предупреждала об этом… — он затрясся то ли от боли и страха, то ли от озноба и потери крови, — Ты не можешь быть тёмным, ты же листва проклятая… Чудак, выбранный мёртвым северным богом!
— Тебе о другом надо думать, — я продолжал двигать пальцем, морщась от запаха палёной плоти, — Умрёшь ты быстро или медленно? Безболезненно или мучительно? Я могу это устроить, ты ведь догадался, что это за магия?
Жрец тут же попытался от меня отстраниться, попробовал пинаться ногами, которые тут же оказались сломаны. Пытки — одна из первейших наук, изучаемых Тёмными, и он прекрасно знал, на что я способен.
Старик сжал челюсть, прищурившись, и что-то зашипело в его зубах… Но ничего не случилось. Шан Куо так и не понял, что на его щеке я выжег особый символ, который просто запретил порталу появиться — в трактатах Адептов Света и не такое узнаешь.
— Что? Но как… Как ты это сделал⁈
Улыбаться и разговаривать мне больше не хотелось. Я лишь взял Губитель и, приложив его ко лбу, взглянул в чёрную душу Жреца… И раскрыл глаза от потрясения:
— Дайю⁈ Нет!!!
Внизу уже закончилась битва, когда я спустился на цербере с вершины.
Склон горы был усеян телами и, к сожалению, среди них были и защитники города. Впрочем, убитых врагов было больше, намного больше, и это радовало.
Глеб Каменный и остальные воины ходили среди трупов, отыскивая раненых. Если это были свои, их ждала помощь целителя… Врагов же добивали, если только они были в состоянии доказать кнезу, что могут быть полезны и обладают ценными сведениями.
Кнез увидел меня, подняв клинок, хмуро кивнул, едва двинув уголком рта. Потери его дружины за эти дни были огромны, и правителю Камнелома было не до смеха. Мне так же махнул и десятник Андрий, который помогал перетаскивать раненых.
Впрочем, они видели, что я тоже не настроен разговаривать…
Сзади пристроился Бам-бам, везущий по обыкновению на своей шее Луку. Кутень чувствовал моё настроение и тоже двигался следом, понуро опустив голову.
Мои кулаки сжимались и разжимались то от злости, то от бессилия. Потому что это — Дайю… Дайю!
Та самая лучевийская принцесса, та черноволосая девчонка, которую я уже однажды спас. Она так чётко явилась мне в видении, и мне совсем не понравилось, что я увидел.
Бездна прекрасно знала, как лишить меня самообладания, и явно помогала этому Шану Куо в его коварном плане… В самом злом и беспощадном плане, который могла придумать только Повелительница Тьмы.
Потому что Дайю не в плену. Её не похитили, не держат в темнице, не подвергли пыткам… Всё обстояло гораздо хуже — мы теперь были врагами.