Он, не дожидаясь моей реакции, проткнул алебардой ладонь и провёл по плите, оставляя густой красный след.
— Ну же, Десятый? Возьмём количеством, а? — Волх ощерился, — Твоя кровь, моя, какая разница? Придёт Хморок и рассудит!
Старик Вакт словно очнулся и медленно повернул голову, глядя на кровавые штрихи.
— Ты странно сговорчив, и я не совсем пойму, в чём твоя хитрость, — усмехнулся я.
— Моя хитрость в том, что лучевийская девка сейчас сдохнет, если ты добровольно не отдашь свою кровь! — уже без улыбки процедил сквозь зубы Волх, — Да, Десятый! Когда тебе есть, что терять, ты слаб. И это был твой выбор, когда ты встал на этот путь!
Крыть мне было особо нечем… Потому что я и вправду понял, что не смогу позволить её убить.
Добровольно отдать кровь? Быть может, ему было известно чуть больше, чем мне.
— Время разговоров кончилось, Десятый…
Шаркнули шаги. В зал стали входить фигуры в тёмных балахонах, и, рассредоточившись вдоль стен, окружили нас. Подняли руки, и тут же под нашими ногами заструились светящиеся линии.
Я легко узнал узор Магии Крови, смешанной с Магией Смерти… и ещё какие-то, доселе не виданные мной штрихи. На алтаре тоже высветились магические круги.
И в одном из них уже ждала своего часа кровь Волха. В центре другого сидел старик… А третий был прямо передо мной.
— Смотрю, вы времени зря не теряли, — зло прошептал я.
— Это Магия Богов, дар от Бездны сильнейшему Тёмному Жрецу, — с лёгким хвастовством заявил Волх, — Запоминай, Десятый! Воистину, только ты в этом мире можешь оценить величие этой магии. Жаль, что тебе осталось жить всего мгновения.
Волх вдруг поднял вверх маленькую брошку, зажав её между пальцами. Красный изумруд в золотой оправке.
— На другом конце заклятия девчонка, — усмехнулся он, — «Брошь хозяина» — старое, надёжное средство… Кровь!
Я поджал губы. Затем поднёс Губитель к ладони и, зажмурившись от мнимой боли, сотворил маленькую хитрость — вытащил из внутренней Тьмы крохи окровавленного снега, оставленные внутри, а потом провёл ладонью по алтарю.
— Жидковата кровь от страха, — расхохотался Волх, и я едва сдержался, чтобы моё облегчение не было заметно.
Старый Хранитель, всё так же держа кинжал у живота, повернулся и в мою сторону. Я заметил, что его глаза до сих пор были закатаны в жреческом трансе. Ну, хоть бы нашептал какое-нибудь там пророчество, а то мне известны только сбивчивые отрывки — тут услышал, там услышал. А первоисточник почему-то молчит.
Волх недовольно поджал губы, видя, что пока что ничего не происходит. Потом посмотрел наверх, по сторонам, и выругался:
— Смердящий свет! Ну и где это божество трусливое⁈
Внутри меня снова возмущённо качнулась тень Хморока, и мне стоило больших усилий удержать его, чтобы не поддавался и не выходил. Судя по планам Волха и стоящей за ним Бездны, им было очень нужно его выманить.
Неужели и вправду этот узор на полу сможет причинить вред Хмороку? В это верилось с трудом, хотя противостояние богов сложно измерять человеческим разумом…
Но всё же Хмороку явно надоело сидеть взаперти. Да и о моей хитрости он прекрасно знал.
— Смертный, это последние секунды твоей никчёмной жизни, — мой голос подёрнулся потусторонними нотками.
— А-а-а, Хмо-о-орок… — Волх отбросил алебарду и взялся обеими руками за алтарь, — Всегда мечтал убить божество своими собственными руками! Умри!
Глава 6
Что было дальше, я плохо помню. Но моё подсознание сумело среагировать, собрав крохи сил и окутав меня огненным щитом… Видимо, моя совесть уже взяла верх над тёмной сущностью Десятого, потому что часть сил я потратил, чтобы окутать щитом ещё и несчастного старика-хранителя.
А потом нас чем-то раздавило… Словно на плечи упала кромешно-тёмная гора, и меня просто приложило лицом о плиту алтаря. Я услышал крик старика… кажется, даже радостный крик… и всё потемнело.
Снова я стою перед горами… Ощущая себя крохотной песчинкой перед огромными вершинами, я смотрю на горы, пытаясь понять, что же я здесь делаю.
А там, за хребтом, показался росток. Только-только народившийся, всего ещё два листочка, вылупившихся из семени. От него исходило яркое сияние, волнами оглаживающее горы, и я даже залюбовался.
— Ты прошёл путь, — прилетел из-под небес оглушающий голос.