Десять.
Двадцать раз…
Я открыл глаза и протёр их от щиплющего пота. Дышал я как загнанный медоёж, и удивился, когда подошедшая молодая бросска, мило улыбнувшись, протянула мне деревянный кубок с водой.
Мне показалось, что прохладная вода, хлынувшая в горло, была высшей наградой за все усилия, что я сжёг в этой борьбе с самим собой.
— Странно, — сказал Кенна, когда бросска, покачивая бёдрами, ушла, — Сначала ты показал великую магию, но с каждым разом она всё слабее и слабее.
Это было для меня самой настоящей похвалой…
— Я думал, что маг должен быть сильнее с каждым разом, — добавил Кенна.
— Ты владеешь копьём?
— Конечно…
— Можешь пробить противника в доспехе?
— Зависит от доспеха, — поморщился Кенна, — Но лучевийские нагрудники легко… Лучевийцы не смыслят в металле.
— А теперь представь, что тебе надо этим же копьём убить скорпиона на голой груди той красавицы. Из той же стойки, с того же расстояния, держа оружие за кончик древка.
Я кивнул вслед ушедшей бросске, и Кенна задумался.
— Удар тот же — и скорость, и мощь, — ведь нельзя дать скорпиону ужалить. Но и поранить девушку тоже нельзя.
— Кажется, я понял… Кхм… Получается, ты тренируешь сейчас точность?
— Вроде того…
— Это отличается от тренировок наших стражей. Ты ведь знаешь, что бросский огонь распаляет ярость?
Я кивнул. Ещё бросский огонь неплохо так жёг Тьму, но мне хотелось послушать именно рассуждения Кенны о природе их крови. Мой сопровождающий охотно рассказал, как их стражи тренируются.
— Воины учатся себя ярить. Ярость поджигает кровь, а потом она, в свою очередь, увеличивает ярость, превращаясь в чистую силу. В таком состоянии бросский воин непобедим.
Кенна говорил с гордостью, показывая боевые удары. Оружия при нём не было, и из его движений я понял, что он имитирует удары боевой секирой, с которыми встречали нас стражи.
Двусторонний топор на длинной рукояти — оружие воистину страшное. Кенна кружился и кружился, подсекая невидимого противника, отрубая ему голову, а в конце рубящим ударом рассекая надвое… И в завершение всей связки, когда ярость его ударов, казалось бы, достигла апогея, он выкинул руку в сторону манекенов за моей спиной.
От него не изошла огненная волна, нет… Может, поэтому я и не активировал «огненное яйцо», потому что не ощутил привычной мне магии. Но меня накрыло волной страха, который я легко подавил, а вот манекены за моей спиной неожиданно вспыхнули, да ещё бушующий огонь затрепыхался так, будто от Кенны дул ураганный ветер.
Длилось это пару секунд, но вот бросс убрал ладонь, встав в стойку завершения боя — приложив одну руку к груди, а другую, сжав в кулаке и вытянув вниз, он с уважением кивнул воображаемому противнику.
По его виду было видно, что он достиг небывалой концентрации, и что на самом деле это очень опытный воин.
И всё же я был поражён — впервые я увидел чистую магию бросской крови. От Кенны не было излучения, свойственного тем, кто владеет стихией огня, чувствовалось только давление на мою ауру своей яростью.
— Так ты тоже страж?
— Бывший, — усмехнулся Кенна, — Впрочем, бывших стражей не бывает… Сейчас я служу Матери, потому что ей требуется защита.
Я обернулся, оценивая расстояние между Кенной и каменными менекенами. Они уже почти потухли, лишь редкие язычки пламени облизывали оплавленные края.
Но как? Я стоял между Кенной и его целью, но меня не задело. Я не воспламенился, лишь почуял тот необычный страх. Это было какое-то совсем другое мастерство, открывающее новые возможности.
И, естественно, увидев новое заклинание, мне захотелось его повторить. Я почуял знакомый зуд, который заставлял Всеволода учить всё, что было ему непонятно и неподвластно.
— Мать сказала тебе показать это мне? — спросил я, кое о чём догадавшись.
— Да, конечно. Дальше ты будешь бороться уже не только сам за себя.
— Ну, знаете, — возмутился я, — Как-то уже надоело быть орудием в чьих-то руках.
— А разве мы тебя о чём-то просим?
Вопрос Кенны застал меня врасплох. Я только хмыкнул, поняв, что он прав.
Мне надо отправляться вслед за Лукой, и это лишь моё желание. Мне надо найти Дайю, и это лишь моё желание.
А вот поход в храм лиственников, кажется, смахивает на цель, поставленную высшими силами. При этом все боги куда-то исчезли, а то до этого в очередь выстроились, лишь бы намекнуть мне, куда двигать дальше. Да и броссы пока к Вечному Древу безразличны.