Дунай едва не сорвался вслед за ним, но потом остановился и поспешно указал рукой:
— Обойдёте Ущелье Каменных Дьяволов, и тропа выведет на запад, к прямо морю… На корабль Храмовники смогут сесть только в бухте Спокойной, и только через неделю, как закончится сезон штормов.
А потом страж поспешил за своим соплеменником, оставив нас в недоумении. Молча проводив фигуры броссов, исчезнувших за склоном на повороте, я переглянулся с Виолом.
— Интересно, для них слово «приказ» что-нибудь вообще значит? — спросил бард.
— Тут всё несколько сложнее, Виол, — усмехнулся я, чувствуя потребность защитить родичей, — Она для них Мать, а мать можно и ослушаться… Чтобы её же защитить.
— Да уж, теперь я, кажется, начал понимать природу вашего упрямства, — буркнул Виол.
Я не ответил, долго разглядывая дым от Жерла. Меня тоже разрывали противоречивые чувства. С одной стороны, я знал, что это не моя битва, и надо идти дальше… С другой стороны, бросское нутро так и кричало мне, что Жерло в опасности, и настоящий бросс не может не ответить на этот зов и должен спешить.
Скорее всего, это была какая-то особая магия жриц, призывающая всех, кто не забыл свои бросские корни, прийти на помощь. Интересно, а как она действует на предателей? Угнетает или наоборот злит?
— Ну, а дорогу-то теперь мы как найдём? — проворчал бард, — Что за Ущелье Каменных Дьяволов?
Отвечать на этот вопрос мне, встречавшему уже огненного дьявола, не особо хотелось. Как и на вопрос, где находится эта бухта Спокойная…
— Бросс я или не бросс? — встав, я хотел снова аккуратно поднять Креону, но та проснулась.
— Я сама, — она отстранила мои руки и, пошатываясь, встала.
— Громада, зато я не сам! — Виол, который хотел встать, тут же плюхнулся обратно и как самый настоящий актёр закатил глаза, — О-о-ох, мои ноги.
Впрочем, ему пришлось вскочить, потому что мы с Креоной проигнорировали его и уже отошли на несколько шагов.
Чародейка призналась, что даже так, на ходу, ей легче, чем там, на вулкане, в прогоревшей духоте. Ей казалось, ещё день, и она бы там померла просто от удушья.
— Бессердечные истуканы! — проворчав, бард догнал нас и поплёлся следом.
— Истуканы вообще-то стоят, а не ходят… — заметил я.
Креона вымученно улыбнулась, не смотря на бледноту, и одобрительно кивнула мне.
— О, видит Маюн, это не только ходящие, но и размышляющие истуканы! — Виол поморщился, — За что мне это⁈ Вы, броссы, все одинаковые! Одна там ни в какую, и напарник такой же упрямый.
Я оглянулся.
— Кто ни в какую… Это ты про жрицу?
— Да. Я уж ей и объяснял, объяснял, что царь Могута будет не очень доволен осадой Камнелома, и что у броссов сейчас не самое завидное положение. И нужно будет соглашаться на новые условия…
— А какие условия?
— Да какая разница, она отказалась! Говорит, никакими сюзеренами и вассалами не будут, никаких клятв верности не дадут… Только равный союз.
Я усмехнулся.
— Ну и в чём она не права?
— О, громада, только не являй мне яркий пример вашего бросского упрямства! — Виол всплеснул руками, явно забыв о своей усталости, — Сейчас для дранной Лучевии самый удобный шанс подгрести под себя Бросские Горы! И большой вопрос теперь, согласится ли Троецария помочь после произошедшего.
— Не стоит забывать, — заметил я, — Что на Камнелом летели только снаряды лучевийского советника Шана Куо. А что же касается осады Волхом, то эту проблему, Виол, решили… кхм… именно мы с тобой. Ни один бросский топор не полетел в камнеломскую стену.
— Когда это ты успел посоветоваться с Матерью? — удивился бард, — Она мне сказала это слово в слово.
— Просто жрица стала старшей не за красивые глаза… Ты хочешь выгоду Могуте, ибо работаешь на него, — усмехнулся я, — Мы же хотим счастья родным горам. Дураку понятно, что Троецария окажется в более незавидном положении, если просто так отдаст Бросские Горы на растерзание лучевийцам.
— Но в то же время дикие северные племена уже атакуют Жерло…
— И вот если сейчас Могута не поможет броссам… — я прищурился, — Мы выстоим, но обиду запомним надолго.
— Ну и вот как с вами можно договариваться? — Виол чуть не захныкал.
— Так же, как договаривались сотни лет.
Молчание вдруг нарушила Креона…
— Пока целительницы латали меня, я невольно подслушала их разговор. Малуш, ты не почуял, что в твой разум заглядывали, пока ты был на вулкане?