— Да смердящий свет!!! — вдруг заорал я, окончательно потеряв способность понимать происходящее.
Боги богами, но человеческую волю у меня никто не отнимал. Прикрыв глаза, я подумал, что вполне можно попытаться заставить их всех убраться, или просто переждать это их сборище, пока они не израсходуют свой предел.
— Ну, ну, Малуш, мы же не твои враги, — вдруг сказал Стрибор, спустившись из своего грозного облика, — Мы лишь пытаемся выяснить, что происходит.
Мне в лицо вдруг дохнуло таким жутким перегаром, что я сразу разлепил глаза. Прямо передо мной щерился Виол-Маюн.
— Эти велико-кчёмные, высшие божества имеют желание сказать, что они ни хрена не понимают, что происходит, — сказал бард, — Они просто боятся признаться в том, что они напуганы.
— Последил бы за языком, Маюн, — сказала Морката.
— Так я ж слежу, — Маюн вдруг исчез, и его голос донёсся откуда-то сверху, — Вот если бы я сказал, что наши велико-могучие просто обосрались… Вот тогда да, не слежу!
Морката прикрыла глаза, её тело покрылось угрожающим тёмным контуром. Но снова вмешался я:
— Так понимаю, вы все здесь собрались, чтобы сказать мне что-то срочное?
Глава 17
— Ну-у-у… — Маюн задумчиво протянул, щёлкая струну.
Остальные боги молчали, глядя на меня, и мне даже стало неловко. Какого, спрашивается, хрена?
— Погодите-ка, — я прищурился, — Вы и сами не знаете, что хотите мне сказать?
— Не так, Малуш, ну вот совсем не так, — Маюн покачал головой, — Они не знают просто, с чего начать. Прыгали, прыгали по своим ветвям, танцевали, веселились… И тут — бац! — возвращение Хморока. И что они, ты думаешь? Они давай дальше веселиться… А тут — бумц! — мир летит в тартарары!
— Эй, выпивоха, — возмутилась Сияна, — Думай, о чём говоришь⁈
— Сиянушка, крупногрудая ты моя прелесть, — Маюн подлетел к ней, но тут же исчез, когда с руки Сияны сорвался луч.
Правда, в нескольких шагах от нас раздался хлопок, и Маюн появился из ничего с дымящейся на спине курткой. Упав, он прокатился, вскочил и стал хлопать себя по спине.
— Я — Сияна! Южная богиня тепла и плодородия!
— Вот именно твоё плодородие мне как-то больше нравится, — буркнул Маюн, затушив куртку, — А вот тепло твоё иногда слишком горячее.
Я так и продолжал следить за их распрями, не особо понимая, для чего это всё. Куча богов собралась, чтобы сыграть передо мной сценку о своей весёлой жизни?
Неожиданно поднялся лёгкий ветерок, который откуда-то принёс жёлтую песчаную пыль и тут же зашуршал песком, волочащимся по мокрой от снега земле.
Все боги замерли, глядя, как этот песок завихрился и стал оформляться в человеческие фигуры. При этом от меня не укрылось, какое удивление проскользнуло на лицах богов. Самой спокойной оставалась, как ни странно, Креона-Морката.
Вообще, Маюн и Морката, насколько я понимал, выбрали самый лёгкий вариант явиться мне, и их предела хватит надолго. А вот другим богам потом придётся подолгу восстанавливаться.
Фигуры, наконец-то, прояснились и превратились в двух занятных богов.
Одна оказалась богиней, одетой в брюки и полуфрак песчаного цвета, высокий воротник которого напоминал толстые шипы дикобраза, поднимающиеся даже выше затылка. Волосы её при этом ровными струйками песка сыпались вниз, за воротник, а кожа лица напоминало высохшее и потрескавшееся дно озера. Не самая приятная особа, хоть она и улыбалась.
Второй бог до конца будто бы и не оформился, потому что его пальцы и стопы остались слегка размытыми, и оставляли за собой след в воздухе. Одет он был под стать своей подруге, в такой же полуфрак, только дымчатого цвета, и верх воротника дымился, сливаясь с дымом, которым чадил затылок этого бога.
Так эти фигуры и застыли — богиня с песчаными волосами зависла на вихре из песка, а бог с дымящейся вверх шевелюрой сел на облачко. Я бы даже сказал, что выглядели гости намного эффектнее других богов, ведь от них так и сквозило стихиями, которыми они повелевали.
— Солонча и Причудь? — воскликнул Маюн и тут же оказался между ними. Он задёргал струну в весёлой мелодии, и стихийные сидения под богами задёргались в дрожащем танце.
Недовольные гости повернули головы, подарив барду уничтожающий взгляд, и тот тут же исчез. Правда, снова вывалился из воздуха в нескольких шагах — за ногу его держало песчаное щупальце, а голову окутал дым. Щупальце дёрнуло Маюна изо всех сил и швырнуло под ноги остальным.