Чтобы в следующий раз набрать столько мощи, понадобится ещё больше жертв. А потом ещё больше… При этом собственная душа уже теряет способность поддерживать жизнь в теле, и даже на это нужно будет тянуть силу из других.
Магическая теория гласит, что если бы и нашёлся такой везучий Тёмный, которого от греха подальше не убили бы свои же соратники, то в конце концов дошло бы до того, что жизней всех живых во Вселенной ему бы не хватило.
К сожалению, этот, судя по холодному сквозняку, только-только начал свой путь и вправду был силён. К счастью, я за свою жизнь, даже прошлую, таких гениев не встречал, поэтому уставился на него, как на древний экспонат в императорской коллекции.
Что-то в моём взгляде его всё-таки смутило. Не так он представлял эту встречу.
— Ну, здравствуй, любимец Бездны, — неуверенно произнёс незнакомец, и я усмехнулся.
Он знал больше, чем положено незнакомцу, но меня это не напрягало. Пусть расслабится от чувства превосходства.
— И кто ты? — спросил я.
— Разве это важно? — рука с кольцом стиснула рукоять, — Мир перевернулся, свет стал тьмой, а тьма стала светом… Можешь считать меня первым Тёмным Храмовником.
Он торжествующе улыбнулся, и тени в трюме зашевелились, словно волосы Бездны.
Я присмотрелся к Луке, подмечая светлый силуэт вокруг него. Кутень был здесь, и он всё так же помогал мальчишке сдерживать натиск Тёмной Ауры.
— Я служил Яриусу в свете, буду служить и во тьме! — произнёс Храмовник, — Как моя тень — часть меня, так и Тень Яриуса — часть Яриуса. Но тень — это часть Тьмы, и тени нет без Света…
Он ещё что-то бубнил, а я, окончательно поняв, что это не заклинание, а какая-то очень важная молитва, закатил глаза и обернулся на Креону и Виола. Те только пожали плечами — мол, ещё один фанатик.
Нет, так-то я к любой вере относился с пониманием, если под ней твёрдый фундамент, уходящий в древность. Я уважал даже Орден Света, уничтоженный мной в прошлой жизни.
Но когда вера меняется быстрее, чем облака на небе? Какое может быть уважение к этим адептам, когда вчерашние догмы сегодня ими же и попираются?
А дальше я просто сложил магический щит в тугой огненный кулак, и послал его в рожу Храмовнику. Тот даже не открыл глаза, явно не ожидая от меня такой подлянки, и с разбитыми губами влетел в стенку корпуса. Послышался треск досок, но борт выдержал. Я поджал губы — ух, смердящий свет, надо быть поосторожнее!
Двуручник улетел в сторону, да ещё и плащ замотался вокруг головы Храмовника. Он забарахтался на полу, выбираясь и ругаясь на чём свет стоит:
— Хорлова ты падаль! Сожри тебя Яриус, как ты посмел⁈ — он вскочил, с треском сорвав с себя плащ, — Я же молился!
— И? — улыбнулся я, впечатывая новый удар.
А потом поехал мутузить его свёрнутыми щупальцами, не давая даже поднять головы. Он ещё что-то кричал про моё бесчестье и низко павших лиственников, и про то, что всё всем расскажет, но мне было наплевать.
Бездна, как говорится, уехала, а её последователи остались. И пока они вдруг не поумнели, этим следовало воспользоваться.
Храмовник наконец сориентировался и, увернувшись от очередного моего удара, превратился в сгусток тьмы. Жирно пульсируя, он помчался над ящиками, заходя нам за спину, но я тут же сместил наш щит в ту сторону.
А потом, когда он попытался его пробить, просто оплёл сгусток, заключая в кокон. И тут же стал выжигать кислород внутри, одновременно пытаясь стиснуть ловушку.
Чёрное пятно сразу заметалось, пытаясь пробить острыми лучами покров, но враг был Тьмой, а в моём огне была бросская сила. Поэтому лучи, которые пытались пробить мой щит, только беспомощно отгорали.
Тут же раздался приглушённый щелчок — и мой щит схлопнулся в точку.
— Так просто⁈ — удивился Виол.
— Нет! — я подскочил к нему, отталкивая барда на ящики.
В этой же точке открылся портал, и оттуда вылетел Храмовник. Я сразу понял, что он никогда не сражался с другими Жрецами — ни один Тёмный, если у него есть хоть чуть-чуть мозгов, не будет открывать портал во Тьму во время боя.
Ай, ай, ай, как расточительно и недальновидно! Мне пришлось прикрыть Креону, формируя перед собой новый щит, но моё лицо уже расплылось в улыбке — второго шанса у противника не будет.