— Воины из рыбоградского гарнизона, — сказал Виол, — Среди них даже магов нет. На что они надеются?
Я лишь пожал плечами. Мы скрывались от них не потому, что боялись попасться, а потому, что мне и вправду не хотелось убивать этих служивых. Они ведь даже не служат злу — у них приказ, и для них мы всего лишь разыскиваемые преступники.
Эх, размяк Всеволод Десятый, совсем размяк… Раньше бы он таким милосердием бы не страдал.
Впрочем, я нисколько не жалел. Как-то внезапно мне в голову пришла мысль, что на пути Десятого рано или поздно нашёлся бы такой же избранный. Который бы чистым везением оставил от Десятого одну лишь историю…
А ведь я сейчас, кажется, даже сильнее, чем был в прошлой жизни. Хм-м-м, а над этим я даже не задумывался.
— Эти воины не знают, что я магистр огненной магии, — сказал я, — Те Храмовники, которые порубили лодку, думали, что я всего лишь лиственник. И наверняка эти воины думают, что в нашей компании самая опасная — это чародейка.
— И всё равно Храмовники имеют слишком много власти на севере, — хмуро добавила Креона, — Пора бы уже царю Стояну навести тут порядок.
Бард встрепенулся:
— Мы ведь не пойдём ему об этом говорить⁈
— Успокойся, — проворчал я, провожая взглядом исчезающие в редкой метели фигурки всадников, — Только если из Храме Холода письмо отошлём.
Креона кивнула, и мы продолжили путь.
Почему-то родные края чародейки показались мне гораздо холоднее, чем даже мои Бросские горы. Мы двигались по каменистым холмам, кое-где поросших карликовыми рощицами, и везде нас доставал промозглый ветер. Хоть в голом лесу, хоть в низине — везде ветер. Смердящий свет!
Вдобавок шёл снег, и ледяная метель била по щекам, колола глаза и пыталась залезть под плащи. Я всё же не отлынивал — это была прекрасная возможность потренировать свои магические навыки, и я занялся согреванием всей нашей компании. Хоть Креона и говорила, что ей не требуется тепла, я всё же заметил, что девушка тратит магические силы, потому что от потребностей человеческого тела никуда не деться.
Расширив огненно-воздушную завесу, я по привычке сделал её более разреженной, чтобы тратить меньше сил. Но вот снег, пролетающий сквозь неё, превращался в дождь, и на морозе от этого становилось ещё хуже.
Тогда я впервые стал экспериментировать с разделением воздушного и огненного источников, и в результате смог создать два щита — один из прозрачного пламени, а другой из чистого вихря, сбивающего снежинки в сторону.
Поначалу это давалось мне с трудом, но я не пытался взять новый навык нахрапом. Сначала согревал только Луку, потом добавил Виола… Потихоньку вся наша компания смогла свободно вздохнуть, когда пронизывающий ветер перестал лезть под одежду.
Тогда же мы сделали и первый привал, потому что найти удачное место, куда бы не доставал ветер, казалось просто невозможным. Слишком открытые места тут были, и снег лишь только припорошил подмёрзшую землю.
Костёр мы не стали разводить, потому что я с довольной улыбкой щёлкнул пальцами — и в центре нашего круга возник ровный шар огня, размером с яблоко. Но жаркое пламя согревало даже больше обычного, и все сразу протянули к нему ладони.
Мой щит прикрыл нашу стоянку с одной стороны, и Виол на всякий случай стал наигрывать на лютне какую-то незамысловатую мелодию. Как он сказал, это песня маскировала наш лагерь, заставляя любого случайного путника так задумываться, что он бы прошёл мимо, даже не заметив ничего.
Мы достали узелки с провизией, которую любезно одолжили у моряков. Кутень тут же вернулся из разведки, заинтересованно нюхая свёртки — оттуда несло сушёной рыбой.
Он чихнул, и огненный шар тут же выпустил облако, которое чуть не опалило всем брови. Цербер тут же дунул ещё раз, играясь с бросским огнём, и мне пришлось его силком отодвинуть.
— Господин Малуш, — вдруг спросил Лука, — А вы обещали и меня научить магии.
Я усмехнулся.
— Боюсь, мне уже и нечему тебя учить. Твоя магия происходит естественным образом.
— А когда вы были тёмным, вы тоже умели превращаться во пучок Тьмы?
Я удивился.
— Ты видел наш бой с Храмовником?
— Да. Только проснуться не мог так быстро.
Я спросил:
— Ты хотел бы превращаться в сгусток света?
— А это возможно?
— Я бы не советовала… — начала было Креона, но я остановил её.
— Твоё погружение в холод души не имеет ничего общего с превращением в стихию.