Аркадий Иванович внимательно посмотрел на Татьяну, заметил тёмные круги под глазами, её осунувшееся лицо и сказал: «Давайте, ка голубушка, я давление ваше померю. Смотрю я на вас, что- то, вы, совсем плохая стали».
Измерив давление Татьяне, Аркадий Иванович присвистнул: «Да, низковато оно у вас. И давно вас так мотает?»
- Голова кружится, давно уже,- ответила слабым голосом она.
- Почему же молчали, голубушка?
- Думала, что пройдёт само,- ответила Татьяна,- да и Карине, вы, нужнее сейчас. Не хватало, чтобы на меня своё внимание тратили.
- Эээ… так не пойдёт,- прокряхтел Аркадий Иванович,- я, ваш, семейный доктор и должен все знать о ваших хворях, а вы, беспокойство придумали какое- то. Вот я, вам, рецепт выпишу на снотворное и на лекарство, оно вам давление урегулирует, и пейте чай с мятой, про витамины не забывайте. Сейчас февраль, месяц опасный, иммунитет снижен всегда под конец зимы, и ваш стресс из- за дочери так же подпортил здоровье,- он внимательно оглядел Татьяну и добавил,- беречь, вам, надо себя,- снова крякнув, он стал одеваться.
- До свидания,- уже на пороге сказал Аркадий Иванович,- и звоните, если самочувствие не улучшится,- когда Татьяна закрыла входную дверь за доктором, она почувствовала на себя взгляд. Обернувшись, увидела Карину, которая стояла в коридоре и задумчивым, туманным взглядом смотрела на неё.
- Ты, кушать хочешь?- спросила её Татьяна.
- Нет, мам, просто слушала о чём, ты, с Аркадием Ивановичем говоришь.
- А,- Татьяна прошла в столовую,- лекарство он мне выписал от бессонницы,- она положила рецепт на стол и занялась тестом, которое поставила подниматься. Тесто уже на половину вылезло из кастрюли.
Через день, ранним утром Татьяна решила прогуляться до ближайшего магазина. После этого магазина она решила заглянуть ещё в один и пошло, поехало. В итоге Татьяна вернулась домой к позднему обеду. Увидев на плите нетронутый обед, который она загодя приготовила ещё вчера, и уже с удивлением заметив на столе завтрак, который Татьяна так же оставила дочери на столе, накрыв большой светлой салфеткой, она вдруг почувствовала неладное. Под ложечкой у неё засосало, и стремглав метнувшись в спальню к Карине, распахнув дверь комнаты, Татьяна замерла на пороге.
Карина лежала на пастели, распластав руки в неестественной позе, с закрытыми глазами и бледным лицом. Татьяна охнула и, подбежав к кровати дочери, схватила её за руку и стала трясти как сумасшедшая. Не было сил закричать или хотя бы вымолвить слово. Рука Карины была холодной и безвольно моталась от того, что мать сильно трясла её. Рядом на кровати лежала открытая пачка снотворного, которое домашний врач прописал Татьяне день назад. Она мельком взглянула на таблетки и, простонав, схватила мобильный дочери, валявшийся тут же, набрала 112.
Февральский снег заметал дороги города Москвы и от этого машины как всегда скопились в пробке и только скорой помощи, сигналившей сиреной, уступали автомобилисты, разъезжаясь, кто как мог по сторонам. Скорая неслась, разметая снежные заносы, которые февраль уже успел насыпать под колёса. В салоне неотложки лежала девушка шестнадцати лет с кислородной маской на лице.
И следом за ней ехала другая карета скорой помощи. В ней лежала Татьяна, мать Карины с сердечным приступом.
Михаил плохо спал. Не мог сначала долго заснуть, а потом дремал и в дрёме всё время что- то искал и кого- то звал. Открыв глаза, он сначала не понял, от чего проснулся. Часы показывали половину третьего воскресного дня.
- Вот это я проспал,- удивился он, заметив, что его мобильный надрывался,- а это, ты, меня разбудил,- проговорил Михаил вслух, потянувшись за аппаратом.
- Кто это так трезвонит? Сейчас посмотрим,- он взглянул на дисплей и увидел надпись- Василиса.
- Алло, привет, Василиса, чего звонишь?- взяв трубку, спросил Михаил. То, что он затем услышал, заставило его побледнеть, и струйка холодного пота потекла по спине.
Разум отказывался верить, а на губах застыл вопрос: «Почему?»
В комнате для родственников и близких, находились отец Карины, Михаил, Василиса, все они ожидали результатов реанимации, которая сейчас проводилась врачами по спасению Карины. Михаил бледный и с перекошенным от боли ртом, Василиса с красными глазами от слёз, Владислав Иванович, нервно теребивший свой мобильный и поминутно вытирающий свой постоянно потевший лоб платком, все они сейчас были связанны одним общим горем. Татьяну привезли в эту же больницу, но в кардиологическое отделении. Она уже пришла в себя и лежала под аппаратом. Карине же проводилась интенсивная терапия, и она затягивалась. После трёх часов ожидания, стеклянная дверь открылась, и на пороге появился врач реанимационной бригады, которая занималась спасением Карины.