Боярин Жеребцов поднялся и спросил — А как же наши семьи, Государь? Ты вот о мужиках печешься, а наши бабы и дети должны от степняков погибнуть?
— Все ваши семьи вместе с добром своим вывезете в Новополоцк. Так новый город повелеваю назвать.
Жеребцов поклонился — Поручи мне это дело, Государь! Я готов отправиться вместе с сыновьями хоть завтра.
Варяг отправился вместе с пятью десятками дружинников по городам Руси принять присяги и проверить положение дел с личными накоплениями князей. С ним отправилась семьи Поздняковых и Рваных в полном составе.
Мы же остались для строительства ветряков и мастерских. Пока наши родители взялись возводить ветряки, мы оседлали своих лошадок и отправились исследовать обрывистые берега Днепра и впадающего в него рек в поисках залежей железистого песка и известняка. Известняк мы обнаружили в десяти удобных для добычи местах. Отметив на карте их расположение, мы лишь к вечеру нашли железистый песок в виде мелких зёрен чёрного магнетита. Навскидку этого песка было просто море. Чуть дальше берег был глиняный и это повлияло на выбор места плавки — печи наши родители решили решили поставить здесь же. В Киеве объявили набор рабочих за трехразовую еду и почти пятьсот желающих взялись за копку ям, заготовку дров для получения древесного угля и для добычи песка и доставку его с помощью деревянных носилок.
Для начала построили десяток японских печей под названием татара. При максимальной нагрузке татара была способна выдавать до 60 производственных циклов в год. За эти 60 циклов расходовалось около 810 тонн древесного угля.
Глубина татара была два метра. Самый нижний слой — толстый, глиняный, поверх глины насыпался толстый слой гравия и древесного угля. В центре формировалась дренажная канавка для оттока влаги, которая может просочиться из земли. Выше нее был основной пол хондоко.
Рядом с главной камерой, с хондоко, строились также небольшие боковые камеры — «кобунэ», «маленькие лодки». Их назначение — также отвод боковой влаги и блокировка тепла, идущего от хондоко.
В начале производственного цикла в кобунэ пережигались на уголь и золу дрова, которые затем закладывали в хондоко. После этого их перекрывали, а слой угля на дне хондоко утрамбовывали. Загрузка осуществлялась сверху, верх хондоко был открыт. После этого над хондоко из особой глины формировали основную часть печи, своеобразную капсулу. Она состояла из «базового горшка» мотогама, среднего — накагама и верхнего — увагама. В базовом канале проделывались фурмы — каналы для подачи воздуха, весьма хитрой формы, продуманной так, чтобы оптимальным способом, с наименьшими трудозатратами поддерживать температуру. Также в нижней части печи формировались каналы для выпуска шлака. Часть из них делалась как тупиковые в толстом глиняном массиве. На определенной стадии плавки глина истончалась, и каналы открывались автоматически.
Сам процесс выплавки занимал около 70 часов. Три дня и три ночи. Потому его еще иногда именовали «миккаоси» — «трехдневное прессование».
Сначала в печь, прогретую в определенном режиме, засыпали песок акомэ — до линии фурм. Акомэ, в отличие от маса, имел более низкую температуру плавления и лучшие свойства восстановления. Сверху подавали уголь, перемешивали железный песок с углем, и подавали еще угля. Все это долго пережигали, пока не образовывался комочек железного шлака (именно шлака, не нормальной заготовки!).
После этого подавался песок маса, отличавшийся более высокой температурой плавления. Температура внутри печи как раз к этому уровню достигала нужного порога. И чередовали — слой песка, слой угля, поддерживая дутье на низком уровне. Примерно через 8 часов начинал образовываться слой чугуна (то есть сплав железа с очень большим количеством углерода — песок-то железный вместе с углем горит и плавится!). Если бы нужно было получить чугун — на этой стадии его и извлекали. Для получения же стали чугун оставляли внутри как «подкладочный». Через 16 часов после начала процесса заготовка — кэра — начинала уплотняться. Все это время непрерывно подается и железный песок, и древесный уголь, и накачивается воздух. Через тридцать четыре часа стенки печи начинают утоньшаться. Верхняя часть татара, та самая плавильная капсула — она одноразовая. Только нижняя выдерживает много циклов, верхнюю всякий раз собирают заново. Через семьдесят часов глиняные стенки печи прогорают до такой степени, что еще чуть-чуть — и развалятся. Тогда процесс останавливают, печь остужают, стенки верхней капсулы ломают и достают заготовку — кэра. На этой же стадии от кэра отделяют чугун. Печь обыкновенных размеров за один 70-часовой цикл выдавала примерно 2,8 тонны кэра (стальной заготовки) и 0,8 тонны чугуна. На это уходило около 13 тонн железного песка обоих видов и столько же тонн угля. Для получения тонны угля уходило больше шести кубов древесины. Деревья толщиной 20 см имеют объем ствола примерно 0,3 м3; 24 см — 0,5 м3; 32 см — 1,0 м3, 50 см — 2,8 м3. То есть на одну печь в среднем уходило около 5–13 деревьев в зависимости от толщины ствола. За первые три дня получили почти тридцать тонн прекрасного металла и восьми тонн чугуна, который пойдет на отлив сковородок и котлов. Слиток кэра содержит сталь с разным содержанием углерода. Высокоуглеродистая — и есть та самая тамахаганэ. Когда слиток разбивают молотами, полученные куски сортируют «на глазок». Самая лучшая сталь в этом мире Тамахаганэ получается примерно около трети от всего слитка, то есть примерно тонна за производственный цикл одной печи. Именно она идет на изготовление мечей. Слитки металла доставляли к строящимся кузнецам и складировали их в подземных хранилищах.
Подновив печи, мы оставили здесь своих кузнецов, которые освоили процесс и отправились дальше вдоль реки искать такой же песок. Увы, но найденное еще один пласт был совсем небольшим.
Кончаковичу удалось под предлогом рождения еще одного внука собрать у себя все ханские роды, которые прибыли с подарками к счастливому деду. Огромная юрта едва вместила всех гостей. Данила Кобякович хитро прищурился и спросил хозяина орды — Я слышал, что ты признал себя данником русского Великого князя. Это так?
— Великий князь Киевский стал русским царем, равным греческому Василевсу! Все русские княжества теперь являются его личными владениями. Русь благодаря этому стала сильнее! Царь Федор Петрович Варяг даровал мне титул русского князя. Да, я буду платить ему десятую долю, как и десятую долю церкви, но я как его подданный теперь могу рассчитывать на его защиту.
Хан Котян пожал плечами — И от кого же тебе понадобилась защита, Юрий? Твоя орда сильнее и многочисленнее остальных.
Сын хана Севенча, погибшего от рук русских князей, нагло рассмеялся — Похоже он боится нас!
Кончакович усмехнулся — Мне бояться тебя, сопляк! — никто не заметил как разъяренный хан выхватил свою саблю, голова оскорбившего хозяина в его доме покатилась, хан вскочил на ноги и отошел к выходу — Глупцы! Вы действительно считаете себя умнее других. Нет, я вас немного удивлю, вы все умрете!