Ответив ему выразительно насмешливым, мерзким таким взглядом с ухмылочкой, я показательно неспешно размозжил одному из его товарищей голову ударом лопатки. Правда, запоздало я вспомнил, что на мне сейчас шлем, который изнутри из-за системных условностей не было видно - кривлялся зазря, получается.
Получено 1 8 ед. опыта!
Но все равно хорошо получилось, очень по-театральному.
- Р-раз... - пробормотал я уже после казни и чуть взмахнул лопаткой, стряхивая с нее кровь широкой, веерной струйкой.
Жестокое обращение с пленными - это про меня.
И я даже не думал какие-то допросы проворачивать или играть в гуманизм. Достаточно было просто на секунду представить, смоделировать у себя в башке, например, сценку массовой резни с изнасилованиями мирняка где-нибудь в деревне руками вот этих вот фэнтэзи-овцеёбов. Как представил - так сразу все, нечего уже было решать. Вообще, для меня вот это вот все дело такое, личное.
Даже не так - очень, сука, личное.
- Как ты там? - вкрадчиво поинтересовался я у пацана, не видя, впрочем, понимания в его взгляде. Чего-то, похоже, не работает системный переводчик, поломался. Но трепаться я не перестал, находясь на конкретном таком кураже после осознания своей реальной силы. - Не получается, ножки тебя не слушаются, да?
Опустившись на корточки рядом с еще парочкой хашидов, находящихся в глухом нокауте, я продолжил скабрезничать:
- Гордый степной воин, да? - разливался я ядом, несколько сбрасывая таким образом накопленный пар. Хотел было и еще чего-то сказануть, но вдруг возникло ощущение, что я говорю либо с тупой обезьяной, либо с неразумной машиной. Бессмысленно, короче. Даже постыдно. Издеваться нужно над подобными себе и равными, иначе скучно.
«Но когда они еще появятся, эти всякие равные...» - мысленно поморщился я.
Впрочем, несмотря на языковой барьер, паренек все равно глаза яростно выпучил, находясь в крайних стадиях бешенства. Пытается встать, порывается ко мне дернуться на системном «рывке» - но его скашивает обратно в залитую кровью траву, как последнего синяка. А я просто смотрю на него, чуть склонив голову в шлеме и довольно скалясь. И тем же самым образом расправляюсь еще с двумя оглушенными хашидами, раскалывая им черепушки одним-двумя замахами.
Получено 23 ед. опыта!
Получено 21 ед. опыта!
До последнего, четвертого, не добрался - заметил, что натурально одуревший от злобы и ненависти парнишка помалу сбрасывает с себя оковы дебаффов. Нет-нет, ты мне в режиме китайского превозмогания тут совсем не нужен...
«Лучше отсюда». - мелькнула мысль, после которой я ухватился за ружье. - «Еще волшебный джихад сделает какой-нибудь, подорвав и себя, и меня, проходили такое уже...»
Замечу, кстати, что его шкалы дезориентации, которая между полосочками здоровья и энергии обычно находится, я не наблюдал. И свойственно это было только игрокам, которые не подвержены чисто монстрячей механике гарантированного накопительного оглушения - припоминаю, что у жителей королевства, в Хашарре, я тоже этой стан-полосочки, кажется, не видел. Но в игрушке она была у каждого компьютерного, типа, существа - даже если он был иммунен к оглушениям, шкала все равно была на месте.
«Но он не игрок». - рассудил я, констатируя очевидную истину. - «Но и не моб. Чудны дела твои, Господи...»
Растерянно моргнув, я вернулся в реальность - и быстро, за пару секунд дозарядив в ружье пулевой, шумно лязгнул затвором и вдавил спуск, метя в грудь уже поднявшегося хашида. Он дернулся, понимая, что сейчас будет, но безуспешно - нервы и члены его подвели, отрицательные эффекты не сошли полностью.
Громыхнуло, и я по привычке поморщился, чуток поджимая губы - ожидал звукового удара по ушам, к которому я все никак не мог привыкнуть. Всегда был большим фанатом дорогих активных шумодавов на башке. И потому я очень удивился, когда звук выстрела оказался, не знаю, будто бы сглажен - уравнен каким-то божественным студийным компрессором, приглушен. Но при этом весь остальной мир был хорошо мне слышен - словно и не было на голове шлема. Вообще, я и до этого уже несколько раз разряжался со шлемом на голове, просто заметил это лишь сейчас.