Вот только буду ли я готов просто взять и на ровном месте, ни за хуй собачий самоубиться о вонючих коневодов? Не думаю, что грабежом деревень занимаются малые группы числом в пять человек - тут нужен состав побольше. От пятнадцати боевиков, не меньше, которые быстро могут меня уработать - а уж если там окажутся обладатели умений, это все, тогда сразу финиш. И зачем все это будет, ради выживания пары десятков колхозников и неприкосновенности скольких-то детишек?
Возможно.
Тогда, отдыхая на скамеечках в Хашарре, я несколько мутировал, вдоволь насмотревшись на вполне себе культурных аборигенов. Увидел в них подобных себе - сородичами, типа, стал представлять, с собой отождествлял. И от эмпатии по отношению к ним мне теперь не избавиться. Как минимум - буду осторожно, без излишнего для себя риска, но не без жестокости убивать причастных к преступлениям против мирняка. Но до максимума, при котором я просто подохну, лучше не доводить...
Надеюсь, что по деревням работа еще не ведется и они только приступили к перехвату посыльных и простой разведке. Может и успею предупредить деревенских, прогнав куда-нибудь в Хашарру - пусть только попробуют упрямиться, я очень даже в настроении кого-то попинать для вразумления. Думаю, это будет вполне по-паладински...
О-о, но как же я это все, блядь, ненавижу, м-мать-перемать!
Меня еще в прошлой жизни до шариков за роликами замучили вот эти терки с мирным населением, вот эта вся полицейская работа, на которую нас иногда подряжали - когда из ниоткуда, просто вот из ниоткуда на тебя прямо на линии боевого соприкосновения вылезает из кустов парочка тупых подростков или какая-нибудь семья деревенских в полном составе с немощными стариканами. Молят нас о помощи, наигранно подвывают и хнычут, но в глазах зачастую ненависть, презрение, а иногда и на языке тоже. Сколько же мы с такими еблись, сколько было нервов и рисков, и как часто они нас же и подставляли - порой нарочно и злонамеренно, что приводило к лишним смертям. А ублюдки спокойно заходили на наши территории и там оседали, ведя счастливую мирную жизнь...
Мерно бухая сапогами по мягкой лесной почве, я все равно спешил туда - в памятную мне деревушку, обустроенную на реке. Не важно вообще, какие у меня были мотивы. Пускай я в первую очередь и хотел именно что уничтожить условных негодяев и упиться кровью, но не обезопасить потенциальных жертв - это все равно палка о двух концах с одинаковым конечным итогом, где я и доброе дело сделаю, и жажду праведного насилия удовлетворю, и стану еще могущественнее. Одно другому не мешает, тем более если в приоритет поставить именно выживание мирняка.
Вообще по барабану - главное, что в своих же глазах я останусь хорошим парнем.
Но очень, очень злым.
Глава 5.
***
На крутые, поросшие вездесущими папоротниками склоны, под которыми и расположена нужная мне деревушка, я буквально вывалился. Бежал-бежал себе, расслабился окончательно, заодно погрузившись в размышления, и тут у меня из под ритмично переставляемых сапог пропадает почва.
- М-мать...! - только и успел я пискнуть перед самым ударом о землю.
Следующие где-то десять секунд, не меньше, я кубарем скатывался и бесконтрольно скользил ниже по крутому, практически отвесному склону. Постоянно при этом зацеплялся ступнями и локтями за торчавшие отовсюду сухие, омертвелые древесные корни - со звучным треском они ломались, нисколько меня не затормаживая. Еще по шлему вовсю хлестали опахала папоротников, и остановиться получилось лишь в самом низу, когда мне и катиться было уже некуда, и прежний уклон пропал. Но до деревни, расположенной в низине, что сильно размыта речным руслом, я все же добрался.
Но совершенно, однако, не наблюдаю следов разрушения. Не вижу грабежа или хотя бы спешного сбора манаток деревенскими жителями. Нет, они размерено проживают свою деревенскую жизнь, это все уже знакомые мне пейзажи. Точно такие же картины наблюдал еще тогда, когда впервые выходил к прибрежной деревушке с противоположной опушки, что на дальней отсюда стороне. Переполошил тогда местных, наверняка и сейчас перепугаются...