Прямо перед ним - в густую траву - только что с глухим стуком бухнулся откуда-то сверху темный камушек. Идеально округлый, до металлического блеска очищенный и отполированный, он подкатился аккурат к сапогу десятника, тюкнувшись в носок обуви. Хашид остановился и в недоумении воздел увенчанную шлемом голову к небу, вовремя успевая заметить и второй такой камушек - прилетавший, похоже, откуда-то из-за дома, до которого Мэргэну и его соратникам оставалось не более пары десятков шагов.
- Это чего за диаволова срыга?
- Заговоренная пугалка? Ото зверя...? - тихо-тихо прошептал Арват, еще ниже припадая к земле. Инстинкты вовсю бушевали внутри него, призывая спрятаться, скрыться от гибельной неотвратимости, но он пока еще держался, не веря. Да и не хотелось зазря позориться перед малышней позади. - Или снаряд пращи?
Опасливо переглянувшись с тревожно ссутуленным, сильно занервничавшим Арватом, застрельщик припал на одно из колен, чтобы осмотреть эту непонятную, подозрительную штуковину, но успел лишь протянуть к ней руку и приблизить лицо.
Оглушительный хлопок-взрыв разом вышиб из Мэргэна и душу, если таковая еще оставалась там после ритуала причащения, и саму жизнь. А его роскошный десятничий шлем из позолоченной листовой бронзы - любовно, женскими руками украшенный и отделанный родовыми письменами - своего хозяина, что разумеется, не уберег.
- Колдун! - зычно заревел отряду десятник Арват, на глазах которого все это и произошло. Голова его соратника лопнула, раскрывшись подобно цветочному лепестку и расплескав свое содержимое по траве. Изорвало и сильно поломало даже туловище и конечности, укрытые в не самую плохонькую кольчужку из бронзы...
Все сразу начали вопить и хаотично, вразнобой метаться туда-сюда по заляпанной кровью траве, так что и не поймешь сразу - это происходит организованное, отработанное заранее избежание магического обстрела или это просто крайняя стадия паники. Кто-то, включая Арвата, целенаправленно поспешил к ближайшим деревенским срубам, а несколько наиболее, наверное, толковых боевиков хлопнулись оземь и прикрыли головы руками; парочка же трусов сразу припустила назад, обратно на склоны опушки.
А двое хашидов, что были на момент взрыва ближе всего к Мэргэну - остались лежать на земле. Один все тянул и тянул руки к разорванному осколками горлу, да ногами сучил, не в силах, похоже, задышать; второй же просто, как бесчувственное полено, повалился вперед и тюкнулся рожей в траву после взрыва, да более уже и не двигался. Неведомое смертоносное колдовство разом лишило его жизни, и прежде Арват ничего подобного не встречал, даже близко...
Оставшись единственным выжившим командиром после скоропостижной гибели Мэргэна, он собирался уже скомандовать резкое наступление - прямо туда, прямиком к этому деревенскому срубу, за которым, вероятно, сейчас и скрывается паскудный наемник-колдун. Подскочивши со скользкой, залитой трупными соками травы, Арват, однако, даже не успел губы разлепить, как вновь ужасающе грохотнуло.
- Больно! - пронзительно взвизгнул кто-то из степняков сразу после крайнего хлопка. Слова этого вопля были практически не различимы, и были они, по существу, просто сплошным и неразрывным визгом страдания. Точно так же визжали в руках хашидов наживую оскопляемые или, например, четвертуемые ими пленные из светлых. - Больно, больно-больна-а-а...!
В этот раз мощный разрыв, отозвавшийся в самом естестве степняка диким, животным ужасом, произошел где-то совсем рядом и позади десятника - да буквально в нескольких шажках от него. Но обошлось, похоже - мужчину лишь тряхануло, как будто по нему прошлись слабенькими чарами альвийской школы ветра, но и не более.
А вот двоим юным хашидам, родным братьям, что сильно замешкались где-то там, позади, повезло уже куда меньше. Одному из ихней парочки сильно изорвало бедра и паховую область близким разрывом колдовского камня. Не выживет. И второй, поди, тоже: он сейчас вовсю визжит и катается по траве яростным волчком, в безумии шлепая себя беспалыми обрубками кистей по изувеченному лицу, с которого словно всю плоть сдуло.
Жутковатая была картина, но даже не потому, что кровавая - это все же дело привычное для мужчин. Но ужасна была именно та неотвратимая скоротечность, с которой все пришло к этому. Слишком уж просто, играючи это все произошло...
- О-о, Бог-демон... - пролепетал растерявшийся Арват, ни к месту сейчас задумавшийся над тем, как его с дерьмом буквально сожрут отцы и матери всех этих несчастных мальчишек, что бесславно здесь погибают.