Но береженого Бог бережет, как говорится.
- Стелс-паладин. - забормотал я, нервно ощупывая культю на месте левой конечности. Стараюсь об увечье особо не думать, не хочу загоняться. - Рога-танкопаладин...
Но ведь и удача, как тоже нередко говорится - любит смелых.
А значит - стоит хорошенько подготовиться, поберечься, и с наступлением собачьего часа попробовать учинить там, на просторах осадного лагеря, что-то очень, очень смелое и убойное. Ведь все инструменты к тому у меня уже были - идеальная системная шляпа с прозрачным визором, активное шупомодавление в этой же чудо-каске, не особо звякающая и уже перемазанная грязью, не бликующая в ночи броня, и два десятка зажигательных гранат от Торима. И просто море наверняка хорошо горящей древесины в лагере вкупе с шатрами, обильно натыканными как раз с южной, с моей стороны.
«Руку одну уже въебал». - мысленно хохотнул я, не сдерживая и реальной ухмылки на устах. - «Въебем и ногу. Или сразу голову».
Похоже, во мне еще не пропал кураж от недавних открытий - от того, как я буквально проломил перевшему на меня хашиду грудную клетку. Как легко догнал ту парочку хашидов с луками, за считанные секунды восстановившись от прилетевшей в бедро стрелы. Или как, например, виртуозно, натурально издеваясь, расправился с той, самой первой встреченной мной группой степняков. Осознание собственных силы и превосходства приходилось нарочно подавлять - возможно, что и зря.
Слишком уж я себя недооценивал, привыкши к еще земным узам плоти. И даже дырявое зрение и потеря кисти не сделали меня сильно слабее. Только сейчас до меня помалу, понемногу начинает доходить, что же я такое на самом деле и на что способен. И почему в меня так верит какая-то божественная сущность на облачке, посылая на будто бы суицидальную миссию...
Чуть оскалившись под шлемом, я набросал в голове примерные траектории захода в осадное стойбище и исхода из него же - запоминал расположение всякого хлама и шатров, навесов, выжигал в памяти все те места, где сидят фишки, чтобы потом в темноте не тупить. Уже заранее прикидывал, как и куда лучше закидывать бомбочки для пущей, э-э, бомбезности.
«Сгорят нахуй...» - вовсю уж облизывался я, пока глядел на ту ораву хашидов, обильно рассредоточенных по лагерю. - «Сколько ж опыта, м-мать...»
Кто-то у костерков расслаблялся, кто-то ужинал там же, у огня; кто-то уже подготавливался ко сну под множеством навесов, что были слажены из тканей, шкурок и колышков: сплошь горючие материалы.
Мелькали мысли из разряда: «что же будет, если я, например, виртуозно травану ужин всей вот этой армии и тогда сотни, тысячи степняков умрут с присуждением мне опыта за каждого из них». А еще я думал, как же мне грамотнее ликвидировать жирную ханскую задницу сразу же, еще до начала диверсии с поджогом и взрывами - чтобы Зуккарский эмир гарантированно вышел из уравнения, что точно, думаю, подсобит мне в выполнении задания от системы.
Глава 8.
***
Первое время, пока я под надежным покровом темени еще только начинал приближаться к стойбищу хашидского войска, мне было очень уж не по себе, очень тревожно. Потряхивало чуточку, а еще бешено ломится наружу - из грудной клетки - чуявшее неприятности сердце. Но это все не потому, что я страшился именно гибели, нет-нет.
Это все простая встревоженность перед скорым переполохом. Мандраж, все дела, трясучка небольшая в коленках, мотивированный непониманием обстановки и вообще сумбурностью, отсутствием внятной подготовки. Я нередко вытворяю что-то странное и откровенно авантюрное, но лишь при полном понимании обстановки. А здесь вообще, блин, бардак какой-то - вроде бы и аниме, а вроде бы и на серьезных щах все происходит...
«Безрукий, бля, безглазый паладин-рога». - кривился я в мыслях.
А потому сейчас я робко, очень робко и плавно переставлял ступни в пожухлой траве вперемешку с налетевшей сюда откуда-то с опушки хвоей. Ступал, но все думал: может, мне попросту плюнуть, да вернуться обратно на примятую лежку, пока еще не стало слишком поздно? Может статься, что стоило еще сколько-то времени обождать и, скажем, лишние сутки заняться вдумчивым наблюдением?
Правда, я при этом нешуточно, блин, опасался, что уже на следующее утро - до наступления которого остается менее пары часов - начнутся активные осадные мероприятия. Это сейчас хашиды какие-то расслабленные, ленивые, и не сильно заморачиваются безопасностью. Просто их никто активно не шпыняет. А вот уже поутру они, скажем, р-раз - и возьмутся форсировать ров и помалу перетаскивать осадный инвентарь ближе к крепости. Тогда все они будут злые, раздраженные и очень занятые, но уж никак не сонные и не перманентно обкуренные. А значит - будут готовы к неожиданностям в виде начинающих паладинов-диверсантов с опорно-двигательной инвалидностью.