Слухи о роспуске Налоговой полиции все более частые. Дыма без огня не бывает. Он это уже давно усвоил за долгие годы службы следователем. Значит, что? Значит надо спешить. Надо закончить это не начатое ещё, нигде не зафиксированное дело.
Открывать его официально нельзя. Застопорят сразу. Тут не только неплатежи в бюджет и сокрытие доходов, тут кто-то из городской, а может и областной власти курирует эту схему.
Значит, что? Надо все срочно везти в Москву. И ехать надо самому. Получить там поддержку и действовать.
Документы у меня все на руках.
Виктор любовно похлопал по холщовой рыбацкой сумке, ощущая теплоту даже жар счетов, актов, договоров, лежащих там, все что с таким трудом и риском собрал он за последние полгода.
Что-то не понравилась ему сегодняшняя суета вокруг его фигуры. Надо действовать. Срочно.
Мелькали машины. Навстречу шли редкие прохожие. В здании налоговой полиции свет горел только в приёмной у руководителя.
-Уборщица.-отметил привычно Виктор.
Позади здание УВД. А вот там за поворотом и дом.
На кухне мирно тикали на стене старинные ещё в деревянной со стеклом в дверке часы. Часы тикали мирно, что не скажешь о разговоре за обеденным столом.
Виктор привык к лёгким ворчания жены, и воспринимал это как обязанность выслушать женскую душу, которая вся иззаботилась о семье, о детях, и никогда не воспринимал всерьёз ее печально-бессильные что - либо изменить рассуждения, изредка вставляя дежурную, но как ему казалось ободряющую и успокаивающий жену фразу:
-Да, успокойся, Нин, все устаканится, все будет хорошо. Образуется как-нибудь.
Вот эти последние слова "как-нибудь" он уж сколько раз зарекался не произносить, но каждый раз они выскакивали сами собой.
И вот это "как-нибудь" такие силы добавляло ораторским высказываниям жены, что Виктор отшучивался порой.
-Ну тебя надо на трибуну, Нин. Народный трибун. Как выступаешь!
Вот и сегодня все шло как обычно, но не стал он успокаивать свою Нинку, а просто сообщил:
- Слухи ходят. Похоже, нас ликвидируют. Всю структуру. Сразу всех. Кого-то там, наверху, похоже мы достали.
Помолчали.
-Ну а с тобой-то что?
-Так не только со мной. Все ждём. В отпуск - то меня не зря отправили.
Помолчали.
-Что делать - то думаешь?
-Сначала дело одно доведу до конца. Еду в Москву, в управление. Меня будет спрашивать кто, скажи, мол в деревне, пьянствует.
- Ладно. Да кому ты нужен то?
-Да, не я. Папка эта.
Как - то пусто было на вокзале. До поезда ещё 15 минут. Виктор вспомнил, что где-то здесь недалеко был киоск. Сигаретка осталась одна. Не хватит до Москвы доехать. Идти через зал, подниматься по лестницам. Долго. Лень. Сбегаю - ка через пути. Как только он оказался за зданием пассажирского депо, услышал какой - то шум. Ага. Быстро сориентировался. Двое пьяных. Идут. Вроде не спешат. Вроде не ко мне.
Ускорил шаг. На всякий случай.
В стареньком привокзальном магазинчике почти никого не было.
Бабушка, перебирающая старые видимо засохшие буханки черного хлеба, да сердитая продавщица, терпеливо ждущая, когда же наконец определиться старая.
Взял бутылочку водки, баночку кильки в томатном соусе, да полбуханки черного, засохшего. Даже хорошо, что не свежий, даже хорошо, что засохший, режется лучше, да и не крошится. Если с каким попутчиком посидеть придётся за столом, то от перочинного ножика и крошек почти не будет.
Сложил все в портфель. Специально взял, большой, черный, из искусственной кожи. Ещё с тех времён, когда в филиале Академии в Нижнем учился. Все вошло. Теперь надо поспешать. Поезд через 10 минут.
Удар он получил неожиданно.
Да, видимо, не рассчитал мужик, попал сначала в плечо, или реакция старого спецназовца выручила, сжался сразу, напрягся услышав шум справа и сзади.
Хорошо, что по плечу, да шапка спасла. Упасть и кубарем скатиться метра на полтора - дело техники, тут и сориентироваться можно, пока катишься.
Их было трое. Работали быстро. Качественно. Профессионально.
Но локти, руки, изворотливость все-таки выручили. Спасали иногда от ударов ног.
- Быстро все, - подумал Виктор, оставшись лежать один не снегу. Без шапки и портфеля.
Так, посмотрим, что тут. Голова цела, руки, ноги. Так, дышать могу. О. Так легко отделался. Легко, потому что, похоже, не я, наверно был целью.
-Точно, не я, - прошептал он себе, - не находя нигде рядом своего портфеля.