Она испуганно смотрит на меня.
— Навсегда?
— Надолго. — Уклоняюсь от ответа. — Думаю, мы пока остановимся на варианте с таблетками.
— А… — Девушка неожиданно краснеет, — эта привязка тебя как-то касается или она влияет только на меня?
6
— Эд, у нас неприятности. — Дверь резко открывается, впуская сразу двоих, Риту и Мэрта Фахима, ещё одного оперативника в её отделе. — Двойное убийство.
— Я с вами. — Инга поднимается одновременно со мной.
— Это ещё что за чудо? — Фахим с улыбкой пялится на слегка встрёпанный вид девчонки.
— Пусть едет. — Рита удивляет даже меня. — Эта умница не раз удивляла полицию своей наблюдательностью. А учитывая, что она в своём роде сделала Эдди, теперь она и в вампирах кое-что понимает.
— Кроме того, — добавляю к спичу любимой командирши, — она моя официальная помощница.
В этот раз удивляются оба.
— Ритуал? — Малявка недоверчиво крутит головой и оборачивается к девчонке. — Ты же не повелась на это, я надеюсь? Ритуал с Эдди – это очень плохая идея.
Достаю из тумбочки коробочку, извлекаю капсулу и бесцеремонно впихиваю в рот Инги.
— Это значит, что ты сутки без сладкого. — Не удерживаюсь, чтобы не понаблюдать обиженную мордашку. — Я тоже.
Выходим с Мэртом впереди, слышу, как Рита рушит все мои коварные планы.
— Знаешь, у него репутация даже среди вампиров хуже, чем у вампиров в целом среди людей. Если бы можно было, я бы его развеяла, чтобы он не осложнял другим жизнь.
Инга перепугано останавливается, переводя взгляд с серьёзной физиономии Риты на меня.
— Чем же он так плох?
— Половина работы моего отдела прямо или косвенно связана с ним. — Зеленоглазая язва косится в мою сторону и трагическим шепотом добавляет. — Он на последнем предупреждении. Дальше только костёр.
— Почему костёр? — Девушка передёргивает плечами.
— Потому, что он высший, один из сильнейших, развеять его никто не может, сил не хватит даже совместно у нескольких равных ему.
— Рита. — От моего взгляда она спотыкается, затем на лице проступает виноватая улыбка.
— Уже и пошутить нельзя? — Она обхватывает Ингу за плечи. — Не волнуйся, если уж ты попала к нему в лапы, переживать поздно – расслабься и получай удовольствие.
— А где шутка была? — ухмыляюсь.
— Насчёт костра. — Рита хмыкает. — Дорн на полном серьёзе считает, что в случае увольнения ты должен саморазвеяться.
— А кто такой Дорн? — Инга хмурится.
— Босс нашей службы в рамках всей планеты. — Рита занимает место рядом с водителем, а мы вдвоём садимся на заднее сиденье.
— Кстати, — моя шефиня поворачивается к девушке, — помни, пожалуйста, что таблетка не делает твою шкуру крепче.
— А что же она делает? — Та озадаченно улыбается.
— Портит вкус твоей крови для вампиров и обламывает тебе кайф, включая обезболивание.
— Вообще? — Наивный вопрос заставляет Риту захохотать.
— Только от укуса, на человеческий трах она не влияет. — Она ещё больше ржёт, рассмотрев, как девчонка краснеет. — И не соглашайся на ритуал с ним ни в коем случае.
— Не собираюсь. — Инга обиженно сопит, чувствуя, что красноволосая бестия её просто троллит. — Но почему так категорично?
— Скажу завтра. — Поворачивается и с вызовом смотрит на меня. — После того, как тебя попробую.
В ответ на возмущённый взгляд обнимаю её и шепчу:
— Я зацепил её за живое, сказал, что ты вкуснее. — Она мгновенно утихает.
За болтовнёй доехали до нужного места. Оставив девушку с Фахимом позади, идём по узкому длинному коридору, заходим в открытую дверь. В приличного размера зале человек шесть полицейских и пара посторонних, свидетели.
Труп только один. Мужчина с явным запущенным ожирением высосан до состояния тряпки.
— Низший. — Рита брезгливо морщится. — Необученный новичок? Кто-то обратил и выпустил дикаря?
— Или спятивший от голода местный. — Рассматриваю места укуса. — Слишком правильно для новичка.
— Об этом писать можно? — Подошедшая Инга вздрагивает при виде неприятного зрелища.
— Можно. Всё равно просочится. — Рита идёт к полицейским. — Где второй труп?
Один из них ведёт нас в соседнее помещение. Подземная парковка с десятком машин. С первого взгляда мне не нравится, как стоит одна из них, перекрывая въезд и выезд остальным. Подходим именно к ней. На пассажирском месте сидит молодой парень с торчащим из груди деревянным заострённым колом.