Рука полковника Бишопа тяжело легла на плечо Тая.
— Молю Бога, чтобы ты оказался прав. Как ты думаешь, когда они нападут?
— Ночью. По крайней мере, задолго до рассвета.
Тай пошел прочь от пушки. Он не выпускал из рук заряженное ружье, готовый в любую минуту выстрелить. Ему придется это делать, потому что он не хочет ни умереть, ни потерять Делию. Но он знал, что каждый раз, нажимая на курок и видя падающего абенаки, будет вздрагивать от ужаса при мысли, что этот воин — его отец Эссакамбит.
Сейчас Тай был очень подавлен, пожалуй, больше, чем в то давнее время, когда Эссакамбит привез его к деду и оставил там.
Кто он — Тайлер Сэвич? Врач йенги? Или все-таки Бе-даги, сын сахема абенаки? Ему опять предстояло сделать выбор. Он был йенги по крови и по образу жизни, и теперь он должен сражаться за это.
Он прислонился к деревянной стене и посмотрел в небо. В нем сверкали звезды, а луну окружало матовое облачко. Абенаки верят, что Млечный путь — дорога в мир духов. Если людям из Мерримитинга повезет, то много воинов абенаки пойдет завтра по этой дороге.
— Тай?
Он выпрямился и медленно обернулся. К нему подошла она, его любовь. Кожа вокруг ее глаз потемнела, губы дрожали. Он раскрыл объятия, и она прижалась к нему.
Она обняла его, приникла к его груди и глубоко вздохнула.
— Как дети перенесли это? — спросил Тай.
Она еще теснее прижалась к нему и вздохнула еще глубже.
— Не думаю, что Тилди все поняла. Но Мэг... Она рыдала, пока не уснула. Почему мы умираем, Тай?
— Мы не хотели, чтобы он умер, Делия, — сказал он, отвечая на незаданный ею вопрос. Он понимал, что чувство вины неизбежно, ибо смерть Нэта снова открыла им путь друг к другу. Конечно, они всегда принадлежали друг другу, но смерть Нэта вернула им будущее и счастье.
Он обнял ее и молчал, понимая ее чувства и разделяя их.
Делия провела кончиком его пальца по своей губе.
— Я люблю тебя, Тайлер Сэвич.
Он поцеловал ее, но в этом поцелуе не было страсти: он шел из глубины его сердца.
Он поцеловал ее с любовью.
***
Они показались из леса с первыми лучами солнца, их леденящие душу военные крики взрывали тихий ночной воздух.
Сэм Рандольф поднес огонь к пороху. Полковник Бишоп стоял рядом с ним, подняв руку.
— Подожди, подожди, — мягко говорил он, — дай им подойти поближе, чтобы их можно было сосчитать, Сэм, сосчитать... — Потом он резко опустил руку. — Давай!
Пушка рванула, выбросив мушкетные ядра, гвозди и разный железный хлам в толпу атакующих индейцев. Выстрел прозвучал как гром, и все вокруг окутал дым. Военные кличи сменились воплями и стонами.
Откашлявшись от дыма и обернув руку тряпкой, чтобы не обжечься о горячий металл, Сэм Рандольф приготовился к следующему выстрелу.
Но на его плечо легла рука полковника Бишопа.
— Не надо. Смотри, док был прав. Они бегут!
Сэм вскрикнул от радости.
— Мы очистили поле боя всего одним выстрелом!
На всякий случай он все-таки перезарядил пушку, и все напряженно замерли, глядя, не вернутся ли абенаки.
Но Тай не стал ждать. Он перелез через частокол и поспешил к поляне, на которой лежали тела сраженных индейцев. Их было около дюжины.
Он хотел посмотреть, жив ли кто-то из них и знает ли он кого-нибудь.
Эпилог
Тайлер Сэвич воткнул морковку; теперь у снеговика был нос. Он отступил, чтобы посмотреть на результат своего труда. Но морковка была старая и пожухшая, так что нос получился не ахти какой.
Тилди хихикнула, дергая его за рукав куртки.
— У него дурацкий вид. У снеговика.
Тай посмотрел на приемную дочь. На его губах блуждала счастливая улыбка, которая, казалось, не сходила с его лица одиннадцать месяцев.
— Боюсь, ты права, дорогая, — сказал он. Наверное, лучше пойти домой и обсудить это за кружкой горячего шоколада?
Тилди побежала к дому, визжа от восторга. От ее воплей по поляне заметался испуганный кролик. Хотя в марте еще оставались сугробы, Тилди резво бежала на маленьких лыжах, которые недавно смастерил ей Тай.
Тай гордился своим домом в два этажа, заново отстроенным прошлой весной. Тай изводил Делию, без конца повторяя, что теперь дом может вместить всех детей — Мэг, Тилди и ту дюжину, которая грезилась ему в будущем.
Едва Тай двинулся вслед за Тилди, как дверь распахнулась и на порог выскочила Мэг. Ее волосы развевались от ветра, а в руках она сжимала фартучек.
— Доктор Тай! Началось! Ребенок сейчас родится!
Тай застыл; ноги приросли к земле, сердце затрепетало, он почти перестал дышать. Тай давно уже потерял счет младенцам, которым помог появиться на свет, но теперь он испугался как неопытный новичок.
— Доктор Тай! — снова закричала Мэг.
Тай помчался к дому. Он отправил Тилди и Мэг поиграть наверху, и влетел в комнату, внося с собой клубы пара. Он поднял с пола ложку и наткнулся на лохань, в которой отмокали горшки. В последние два дня Делия развила бурную хозяйственную деятельность, и это сводило Тая с ума — он боялся, что она повредит себе или ребенку.Но сейчас Делия очень тихо сидела на стуле перед огнем и ругалась всеми известными ей словами. Она была очень красива... и невероятно беременна.
Он поспешил опуститься рядом с ней на колени и ощупал ее живот.
— Когда ты почувствовала первые боли? Только что?
Она покачала головой.
— Нет, — мягко сказала она, — кажется, после завтрака.