Она и раньше привлекала внимание Диего. Симпатичная блондинка с хвостиком переехала в их городок два года назад. Но сейчас ее волосы были распущены и мягкими волнами падали ей на плечи. У нее были серые глаза, но взгляд не был холодным. Они вызывали у Диего желание поделиться с ней такими мыслями, в которых он не хотел признаться даже самому себе. И это делало ее опасной. У нее были пухлые губы, и вместо обычного блеска она в этот вечер нанесла на них ярко-красную помаду. И Диего не мог смотреть ни на что другое, кроме ее губ. Что было ему совсем ни к чему, потому что он и так слишком часто задумывался над тем, каково это будет — поцеловать ее.
На ней было облегающее фигуру платье темно-синего цвета, которое подчеркивало ее белоснежную кожу. И Диего знал, что у нее длинные стройные ноги, потому что обычно она носила легинсы. Но этим вечером она надела туфли на высокой шпильке, и от этого ее ноги стали казаться еще длиннее.
Диего застонал.
— Прекрати, — поморщился Mo. — Я знаю, что они женщины, а не твои любимые лошади, но все не так плохо.
— Знаю, — отмахнулся Диего. — Я не слишком боюсь женщин.
— И твоя репутация подтверждает это, — улыбнулся Mo.
Он проследил за взглядом Диего.
— Ах вот оно что.
— Да. Но она не проявляет ко мне интереса, а мое…
— Твое время вышло, — сказал Mo.
— Мистер Диего Веласкес, — объявил конферансье.
И Диего, подталкиваемый Mo, вышел на сцену.
Пиппа Гамильтон-Хофф редко выходила на люди и не часто так наряжалась. Но сейчас она сидела за столиком Карузерсов, ожидая аукциона женихов. Среди потомков пяти семей, основавших городок Коулз-Хилл, было дружеское соперничество. Каждая из семей хотела собрать на аукционе самое большое количество денег.
Но, учитывая, что все братья Карузерс были женаты, кроме Итана, который теперь, похоже, был помолвлен, шансы их семьи в этом году были невелики. Но у Пиппы были свои планы. Конечно, во многом они объяснялись тем, что в этот день ей исполнялось двадцать пять лет, и она получала доступ к своему наследству. Она в точности знала, с кем ей хотелось бы отпраздновать свой день рождения.
Диего Веласкес — высокий техасец, который так же непринужденно чувствовал себя в смокинге, как и верхом на одной из своих лошадей. По правде говоря, она втайне предпочитала видеть его верхом на его жеребце Яго. Она дважды навещала его на ранчо с Пенни, маленькой девочкой, няней которой она была. Пенни было четыре года, и она с ума сходила по лошадям. Она была дочерью Нейта Карузерса, и фактически Диего был ее дядей, потому что Дерек Карузерс был женат на его сестре Бьянке.
Но с тем образом жизни, который Пиппа вела в последние четыре года, было покончено. Ей больше не нужно было скрывать, что она богатая наследница из Англии, которая сбежала от державшего ее под жестким контролем отца. Теперь ей исполнилось двадцать пять лет, и она могла получить свое наследство и распорядиться им по своему усмотрению. Но в этот вечер ей хотелось быть молодой и свободной. Провести его вместе с мужчиной, который ничего не знал о ее наследстве и был вполне доволен обществом Пиппы-няни.
Она достаточно часто встречала его в городе, чтобы понимать, что это было не случайно. Владельцу огромного ранчо, расположенного на окраине города, не было необходимости приезжать в город в десять часов утра каждый понедельник, среду и пятницу, чтобы выпить кофе. И тем не менее он приезжал. Они с ним мило болтали, но она старалась не выходить за рамки светской беседы, хотя в душе хотела большего. У него были карие глаза, которые напоминали ей о горячем шоколаде, сладком и густом. И в его присутствии она чувствовала себя ожившей… Она снова начинала испытывать чувства, о которых запретила себе даже думать с того момента, когда она четыре года назад в Нью-Йорке покинула вечеринку и села в автобус.
С тех пор ее жизнь была сплошной ложью. Она ни на секунду не могла расслабиться.
До сегодняшнего вечера.
Пиппа не сводила глаз с Диего Веласкеса. Он носил смокинг с изяществом, которое говорило о прекрасных манерах и принадлежности к хорошему обществу. Когда их глаза встретились, ее охватило волнение. Она напомнила себе, что она не просто наследница в бегах. Этим вечером она была женщиной, у которой был план.
Она хотела Диего и была намерена его заполучить.
Когда начались торги, она подняла руку, увеличивая ставку. Она увеличивала ставку до тех пор, пока единственной ее соперницей не осталась женщина, которая работала на ранчо Диего. Пиппа припомнила, что ее звали Шантель. Неужели Шантель мечтает о большем, чем обычные отношения между боссом и его сотрудницей?