Не. Может. Быть.
Наклонившись вперед, я шепчу: - Вы ребята занимались этим втроем?
Глаза Дэйва сощурились от моего выпада. Он быстро понимает, почему Никки пихнула его локтем, это было для того, чтобы он закрыл свой рот. Медленно подходя ко мне, он осторожно смотрит на меня, и говорит: - Да, крошка. Такое было.
Это немного обидело меня, я не знала этого. Лучшие друзья делятся подобными вещами. Когда он заметил мою очевидную обиду, он притянул меня в объятия: - Это не имеет ничего общего к нашему отношению к тебе, крошка. Мы просто делали то, что нам нравится, и не хотели, чтобы ты осуждала нас за это. Я не говорю, что ты сделал бы это, но такой возможности было достаточно, чтобы умолчать об этом. Мы любим тебя.
Около минуты я обдумываю то, что он сказал, а затем оборачиваю руки вокруг его талии, и крепко сжимаю его. Руки оборачиваются вокруг меня со спины, и Никки целует мои волосы: - Мы действительно любим тебя, Лекс. Мы думали, что ты не поймешь это, или будешь считать нас чудаковатыми, а это сильно пугало нас. Ну так, ты думаешь, что мы странные?
Боже, они правы? Я осуждаю? Я думала, что была достаточно непредвзятой, но моя первая реакция показала, что это не совсем так.
Если бы они только знали о тех штучках, которые Твитчу нравится проделывать с тобой......
Дорогой Боже. Я тут, мысленно осуждаю их, в то время как сама поступаю так же. Я не говорила им о моих сексуальных отношениях с Твитчем, все, что я сказала им это то, что он любит грубый секс. Они не знаю ничего о его постоянном контроле, или про ремень....
Вздох.
Ремень. Я люблю ремень.
С трудом глотая, я понимаю, что мало чем отличаюсь от них. И теперь, когда я смогла собраться, я говорю им: - Нет! Я не думаю, что вы странные, ребята. Это просто неожиданно. Я думаю, что почувствовала себя немного ненужной. Так что если уж хотите, то это... Ятут одна странная!
Немного пообнимавшись, мы отпускает друг друга, и тратим большую часть вечера на болтовню, и поедание никнак. Около 11, мои друзья уходят. Помахав им, я закрываю дверь, и иду по коридору в спальню.
Как только дверь открывается, мое сердце пропускает удар.
Улыбаясь, я слушаю шаги, которые потихоньку приближаются ко мне. Как только мой неожиданный посетитель останавливается за моей спиной, его руки обвивают мою талию, притягивая меня к нему. Наклонившись назад, я нежно поглаживаю его волосы, и тихо говорю: - Майкл. С ним все в порядке?
Твитч вздыхает: - Я ждал большую часть этого гребаного вечера, когда твои друзья уйдут, так что я не хочу говорить об этом прямо сейчас, Ангел.
Он ждал? Терпеливо ждал как джентльмен? Вау. Это круто. Нет. Это суперкруто.
Повернувшись в его руках. Я смотрю на него. В моей комнате выключен свет, кроткий отблеск кухонного света падает на его лицо: - Ты ждал?
Он морщит лоб в раздумьях, как будто даже не принимал этот факт во внимание. - Да, я предполагаю, что делал это.
И я не могу остановиться. Подтянувшись повыше, я беру его щеки в ладони, и притягиваю его ближе ко мне. Наши губы соприкасаются. Его руки сжимаются вокруг моей талии, но его губы не отвечают моим. - Поцелуй меня,- умоляя, шепчу я.
Он шепчет в ответ против моих губ: - Нет. Мне нравится, когда ты целуешь меня.
Улыбаясь напротив его губ, я чувствую, как вернулась его улыбка, и мое сердце переполняют чувства.
Что-то изменилось в нем сегодня ночью. От него исходит что-то больше в этот раз.
Что-то теплое.
Его хватка ослабевает, руки скользят по моим бедрам вниз, и он медленно берет в ладони мою попу, и сжимает ее. Цепляясь большими пальцами за резинку моих спортивных штанов, он снимает их вместе с трусиками. Мое самое чувствительное место пульсирует, и я становлюсь влажной.
Подведя меня к кровати, он толкает меня, и я приземляюсь на нее спиной. Смотря мне в глаза, он заявляет:- Ты двигаешься, я останавливаюсь,- опуская свое лицо к моей уже готовой сущности, он говорит: - Будь громкой. Мне нравится слышать тебя.
Закинув мои ноги себе на плечи, он встает на колени перед кроватью, и долго, и горячо облизывает мою киску. Электричество растекается по моим венам. Мое тело дрожит, и я негромко вздыхаю. Он лизнул еще два раза, прежде чем заявляет: - Никогда не пробовал ничего подобного. Никогда не лизал киску, которая на вкус такая сладенькая. - Выпрямляя свой язык, он лижет снова, и снова, и снова мой вход, а затем говорит: - Если бы я мог питаться твоей киской целый день, каждый день, я бы нашел способ, как сделать это мой основной работой.
Его слова, хоть и вульгарные, но все равно самые приятные вещи, которые я слышала выходящими из его рта, с тех пор как познакомилась с ним. Я тяну руки между моим ногами, и провожу пальцами по его волосам, и его полизывания превращаются в посасывания. Мои бедра невольно дергаются, толкая его лицо глубже в меня.
Я громко стону. Он рычит, и сосет в идеальном ритме.
Мои глаза закатываются, когда он щелкает языком по моему клитору. Мое дыхание становится тяжелым, а мои бедра сжимаются вокруг его головы.
- Не кончай, Лекси.
Ах, ты ублю- мать твою.
Я так близка, что могу вкусить это. Чуть громче шепота. Я говорю: - Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.
С последним щелчком языка, он встает. И я хочу пнуть его за то, что он дразнит меня. Так я и делаю.
Я пинаю его в бедро, и в тот момент, когда моя нога ударяет по нему, он смотрит вниз на свое бедро сердитым взглядом, потом наверх на меня. И внезапно, мое раздражение сменяется беспокойством. И все что я могу - это думать "О блин. Я в беде".
Рыча, он бросается на меня, и я визжу. Его руки оборачиваются вокруг меня, и он поворачивает нас так, что я оказываюсь сверху. Я хочу закричать. Я знаю, у него проблемы с управлением гневом, и я спровоцировала его. Что твою мать не так со мной? Мое сердце ускоряется. Я ошеломлена. Потом я слышу то, из-за чего я превращаюсь из беспокойной в обезумевшую за одну секунду.
- Над чем ты смеешься? - вызывающе спрашиваю я.
Расставив широко ноги по бокам от его коленей, я пихаю его в грудь, и он смеется еще сильнее: - Это не смешно, Твитч! Я могла причинить тебе боль.
Его смех граничит с истерикой. Скрестив руки на груди, я пялюсь на него, и жду пока он обуздает свой смех. Когда он глубоко вздыхает, и улыбается мне, мой гнев просто испаряется. Заправляя мои волосы за ушко, он говорит: - Сегодня был нехороший день. Так что я пришел сюда расслабиться, и хотел побывать своим ртом на тебе, ожидая потом твой ротик на мне. Я не приходил сюда, что вот так посмеяться. Я так смеялся последний раз, когда был подростком. И в большинстве случаев, когда я был подростком, я так смеялся, когда был под кайфом.
Это расстраивает меня.
Когда он рассматривает мое помрачневшее лицо, он сильнее улыбается: - Чертовски забавно.
Внезапно его глаза темнеют, и он садится так, что мы оказываемся грудью к груди. - Не думай, что я забыл о твоей выходке.- Положив одну руку на мою спину, его свободная рука скользит вниз к моей голой попе, и сжимает ее так сильно, что я вздрагиваю. Начав от моей шеи он прокладывает дорожку из поцелуев по моей челюсти, затем, наконец, целует в уголок рта.- Поцелуй меня, Ангел.
Мое дыхание тяжелеет, глаза прикрываются, я отвечают хриплым шепотом: - Конечно, малыш.
Его губы вскользь касаются моих. Я слегка наклоняю голову, и прислоняюсь к нему. Целую медленно, но глубоко, и когда его губы объединяются с моими, я понимаю, что на этот раз он целует меня в ответ. Его рука массирует мою попу, и я попадаю в сказочное государство. Сказочное государство, которое очень быстро исчезает.
Шлепок!
Я вскрикиваю в его рот, он целует меня сильнее, а моя попа немеет на секунду, прежде чем начинает пульсировать.
Шлепок!