Увлеченная этим рассказом, я открываю от удивления рот. Юлий смотрит на меня с печальной улыбкой.
- Он спросил меня, за что я убил своего отца. Я ответил ему, что застал его насилующим мою сестру.
Мое сердце разбилось на осколки из-за жалости к этому мужчине. У меня появляется такое знакомое жжение в глазах, и я готова заплакать. Юлий замечает, как я пытаюсь скрыть это от него.
- Видишь это? - сказал он, указывая пальцем на мои влажные глаза, - Вот поэтому ты нужна ему.
Откашлявшись, он продолжает свой рассказ: - Итак, Твитч решил, что будет со мной. Я опустил нож и уже через секунду мы стали друзьями. Между нами появилось доверие. Я не могу доступно объяснить это. Мы оба были детьми, но я был любопытным и чувствовал, что должен спросить его. Я и спросил. Я спросил его, почему он был так зол. Он рассказал мне, что когда ему было 8, отчим пытался убить его. Вытряхнуть из него жизнь. Он был мертв в течение 14 минут, прежде чем его вернули обратно к жизни. Он сказал, что у него было легкое повреждение мозга, и кто-то из докторов даже предположил, что именно оттуда и произростает его злость. Я сказал ему, что он имеет все основания быть злым. Он покачал головой и возразил мне. Он сказал: "Нет. Я такой злой, из-за того, что не умер".
Крутанувшись на стуле, я поворачиваюсь спиной к Юлию.
Это очень личный момент, когда у тебя разбивается сердце. Я не хотела, чтобы он был свидетелем. Внезапно, мне захотелось остаться одной.
Дыша через комок образовавшийся в горле, я напрасно пытаюсь сдержать слезы.
Юлий говорит: - Он ни во что не ставит окружающих его людей. Если ты не бросишь его, то станешь для него кем-то, и он будет считаться с тобой.
Прикрыв лицо рукой, я чувствую обжигающие слезы, хлынувшие из моих глаз и увлажняющие мою ладонь, затем слышу, как дверь моего кабинета открылась и потом закрылась. Я думаю о словах, которые не могу заставить себя произнести в этот момент.
Спасибо тебе, Юлий.
Вернувшись домой после девичника с Дэйвом и Никки, я отпираю дверь в квартиру, и как только вхожу внутрь, срезу же скидываю с ног туфли.
Я понятия не имею, почему мы, женщины, носим подобную обувь. Каблуки - настоящее современное устройство для пыток.
Единственная причина, по которой я надела их это потому, что эти роскошные ярко-красные туфли
мне купил Твитч. Они идеально подходили к обтягивающему, маленькому, черному платью, которое купил мне тоже он. И красный кожаный клатч, и рубиновый кулон. Все это купил мне Твитч.
Ничего себе.
Я уверена, что мой сегодняшний наряд стоит примерно тысячу долларов. Что, по моему мнению, просто возмутительно.
Мне необходимо было провести вечер с подружками. И я говорю это не для того, чтобы кого-то оскорбить. Дэйв считает себя одной из нас еще со времен университета. Это так мило.
Я голодна. А так же пьяна.
Держась за стену в коридоре, для поддержки, я маленькими шажками иду в комнату. Включаю
музыку и подпеваю песне Carrie Underwood’s - Blown Away. Грустная песня.
- Печальная песня. Я не хочу печальную. Мне нужно что-то позажигательней. - Говорю я сама себе.
Покачиваясь, я осторожно тыкаю по кнопкам, и просматриваю свой плей-лист. Остановившись на The Fray’s Love Don’t Lie, я издаю радостный вопль и начинаю пританцовывать в такт музыке. Взяв с туалетного столика расческу, я провожу ею по птичьему гнезду, в которое превратились мои волосы и прокручиваю в голове события этого вечера.
Я встретилась с Дэйвом и Никки в баре и, обменявшись с ними поцелуями и обнимашками, села на расшатанный барный стул. Мы делились друг с другом тем, как прошла неделя, новостями и о говорили своих отношениях. Что было немного странно, потому как наш разговор происходил примерно так....
Я сказала им: - У нас с Твитчем пока все хорошо. Он сложный и все такое, но со мной он становится другим. Он хорошо относится ко мне. Ему нравится баловать меня и с каждым днем я люблю его все сильней. Так что, я думаю, у нас все хорошо.
Никки и Дэйв мило улыбались глядя на меня. Я так рада, что мои друзья поддерживают меня. Это так много для меня значит.
Потом Дэйв взглянул на Никки и выдал: - Как, ты думаешь, обстоят дела с Хэппи?
Она пожала плечами: - Нормально. Мне кажется. Секс обалденный и я уверена, он предпочитает женщин, но... - Она одарила Дэйва хитрой улыбкой: -.... мне нравится наблюдать за ним и Дэйвом. Это так возбуждает.
Дэйв игриво ее толкнул: - О, спасибо, крошка. Мне тоже нравится смотреть как вы трахаетесь. Киска меня не привлекает, но наблюдать за всем действом - очень горячо.
У меня отвалилась челюсть из-за странного предмета их разговора.
Никки захихикала: - О, особенно мне нравится, когда он... - она наклонилась к Дэйву поближе и прошептала что-то ему на ушко. Дэйв закусил губу, прежде чем пробормотать: - Мне тоже это нравится.
Подняв руку, привлекая внимание бармена, я сделала заказ: - Мне потребуется примерно одиннадцать коктейлей, чтобы стереть последние пять минут идиотизма из моих воспоминаний. Что бы вы посоветовали?
Пока мое лицо пылало от смущения, Никки и Дэйв ухмылялись как пара кошек, которые добрались до сливок.
Мы пили. И болтали. И вновь пили.
Потом разговор пошел в более привычном для меня русле.
Дэйв нечленораздельно произнес: - Вы знаете какое слово является странным?
Никки и я ждали его ответа, затаив дыхание.
- Брюки. Почему во множественном числе? Да, у каждого есть по две ноги, но это только один предмет одежды. Должно быть «брюк», черт побери!
Шепоток одобрения пробежался по залу. Потом я сказала: - Мне это тоже не нравится. Это та же самая ерунда, что и Увитбиксы. Почему одна штука называется Увитбиксы? По идее должен быть Увитбик, если один, правильно же?
Дэвид, кивая, потягивал свой коктейль: - Вот по этому-то мы и друзья.
Никки взволнованно хлопнула по барной стойке. – У меня тоже есть слово! Почему ножницы называются ножницами? - Дэйв и я окинули ее своими лучшими одобряющими взглядами и согласно закивали.
Я люблю моих друзей.
Тряся головой, вспоминая все те глупости, что мы несли в баре, я пританцовывала в такт музыке льющейся из моей супер навороченной стерео системы, кружась по всей комнате.
Повернувшись, я взвизгнула, наткнувшись на черную тень перед собой. Глубоко вздохнув, я открыла рот, чтобы закричать, как вдруг чьи-то руки обняли меня, и я почувствовала его запах.
Засранец Твитч. Подлый, глупый Твитч с этими его подползаниями, прятаньем, и подкрадыванием.
Млея от его объятий, я выдаю первое, что приходит мне в голову: - Почему ты больше не используешь на мне ремень?
Ух ты. В моем голосе прозвучало намного больше обиды, чем я планировала.
Отстранившись, он отвечает: - Потому что я уверен, что ты больше не попытаешься убежать.
Хмммм. Ну, я думаю в этом есть какой-то смысл. В нетрадиционном смысле слова. Я думаю.
Я все же надуваю губки.
Он удивленно спрашивает: - Ты напилась?
Я фыркаю: - Нет. Я выпила всего...- мысленно подсчитываю -....6 Лонг-Айлендов, и рюмку текилы. Я в порядке.
Произнеся все это, у меня вдруг подкашиваются коленки, и я висну в объятиях Твитча как тряпичная кукла. Он нежно целует меня где-то в области моих бровей: - Ты хочешь, чтобы я использовал ремень?
Я хрипло отвечаю: - Да.
Посадив меня на кровать, я наблюдаю за тем как он отходит от меня к свои штанам, которые валяются на полу, вытаскивает ремень из петель и идет назад ко мне. Вау. Он необъяснимо завораживающе действует на мое сознание. И так каждый гребаный раз. Обычно, мои мысли роятся в той штуке, которую я называю мозгом. Но в данный момент, все что я слышу - это пронзительный свистящей шум в голове.
Мы официально ненормальные.
В моем раскованном алкоголем состоянии, я говорю ему: - Я хочу попробовать что-нибудь новое этой ночью.