Он связался с друзьями.
«Есть какие-нибудь признаки двойника?»
«Нет», — ответил Хоук. — «Нас всего двое, и мы перекрыли выходы так, как смогли»
«Хорошо. Делейни где-то здесь. Я попытаюсь отослать ее наружу. Следи за ней и не позволяй Кугару приближаться к ней».
«Постараюсь».
Тай вновь перекинулся в человека, а затем побежал по коридору, ища Делейни. Если она вновь встретится с двойником, тот только с Таем рядом с ней.
Глава 10
Делейни добежала до коридора, где располагалась квартира 331. Легкие горели от бега и дыма, ноздри жгло от горячего воздуха, а сердце бешено колотилось.
«Милостивый Боже, он поджег детей».
Коридор был задымлен, даже если двойник Тая здесь, Делейни сомневалась, что увидит его.
У лестницы появилась фигура, и сердце Делейни ёкнуло. Тай или убийца? Но крылья в голове вновь затрепетали от удовольствия — значит перед ней Тай.
Но при виде него, от мысли, что она сделала, ее живот скрутило от чувства вины. Делейни только что звонила Филу и вызвала спецназ, который находился на пути сюда.
— Ты… нашел его? — кашляя, спросила она.
— Нет. — Тай быстро сократил между ними расстояние и схватил Делейни за плечи. — Кареглазка, выходи. Тебе нужен свежий воздух.
— Нам нужно его найти.
— Найдем. Мои люди обыскивают квартиры. Мне нужно, чтобы ты стояла на страже у входа, пока я выкуриваю его.
Делейни еще не готова уходить. Спецназ или нет, это ее расследование, проклятье, но она сильно кашляла. А Тай нет, дым его не брал.
Может, ей стоит предоставить ему разбираться с двойником, а самой глотнуть свежего воздуха? Она слышала и чувствовала реакцию Тая на последнее нападение, без сомнений, он так же, как и она, был в ужасе от дикости его двойника.
Бог знал, что Тай должен быть хорошим, что подтверждали и ее инстинкты.
Хороший человек, которого почти наверняка поймают и затаскают по допросам, как только здесь появится спецназ. Если только она его не предупредит.
Делейни сильнее закашлялась, глаза и горло жгло от дыма. Если она его предупредит, пойдет против всего, во что верила, работая агентом ФБР.
Тай слегка подтолкнул ее к лестнице.
— Наблюдай за входом, Делейни. Выйди из дома, пока я тебя не вынес.
Сильнее закашлявшись, Делейни не смогла даже ответить, просто кивнула и развернулась к выходу. Его нужно допросить. Чем бы Тай ни был, он опасен.
И его развитая мускулатура тоже имеет к этому отношение и к Делейни лично. Как минимум Тай похитил и опоил федерального агента. Честно говоря, добропорядочные граждане не проворачивают такое. У них просто нет доступа к оружию, способного контролировать разум.
Его нужно арестовать, Делейни понимала это. Но все же какая-то часть её говорила, что она совершает предательство.
Слава Богу, у Делейни хватало сил ее не слушать.
***
Тай одну за другой взламывал двери на этаже, где начался пожар, безуспешно ища двойника. Даже людей не было видно. Хорошо, что люди достаточно умны и ушли.
Тай опасался, что двойник слишком умен, чтобы просто сидеть и ждать. Зачем сражаться, если можешь улизнуть?
Разочарование грызло нервные окончания Тая, но он запихал его поглубже. Он не мог вновь поддаться дикости. Не тогда, когда пожарные в любую минуту окажутся здесь, а Тай все еще не нашел свою добычу.
Осмотрев все квартиры на третьем этаже, Тай начал спускаться на второй.
Но встретил на лестнице грузную женщину с тростью. Она плакала и бормотала себе под нос:
— Мой малыш, мой малыш.
На третьем этаже дым был очень густой. Ей не следовало туда идти. Тай сказал себе, что это не его дело, что ему плевать.
— Мэм, вам нужно спуститься вниз. Огонь распространяется, скоро прибудут пожарные.
Она повернула к нему залитое слезами лицо, в ее глазах было столько отчаяния.
— Там мой ребенок. Я оставила ее одну всего на пару минут, но она не сможет выйти за дверь. Ей всего три.
Три. Тай вспомнил Амалию в этом возрасте. Слишком требовательная для своего возраста да и покомандовать любила, но Тай с радостью был ее рабом и лакеем. Ради дочери он сделал бы все что угодно. Всё.
Женщина поднялась выше на ступеньку.
— Она зовет маму. Я знаю, что она плачет. Я заберу ее.
Тай продолжал говорить себе, что это всего лишь люди, и ему не должно быть до них никакого дела.
— Какая квартира?