— Мамочка! – кричу я. Боль сжимает меня в тисках так сильно, что хочется плакать.
Держась за стены, я иду в сторону кухни. Туда, где оставила свои таблетки. Название крутится в голове, но я не могу вспомнить препарат, который должна принимать при головной боли. Вместе с тем к этому присоединяется сильное сердцебиение. Я начинаю дрожать.
— Мама! – Голос срывается. Я начинаю плакать, не в силах терпеть пульсацию. Чувствую, как ноги подгибаются, и я падаю не колени. — Мам!
Никто мне не отвечает. Я пытаюсь встать, но на мне будто упала тяжесть всего мира. Руки ослабли и затряслись.
— Ари́?
Я хватаю ртом воздух. Пытаясь посмотреть на человека, я грубо тру глаза. Все плывет, а боль становится сильнее. Слезы прорываются через жесткую пелену и льются по щекам, падая на мои оголенные бедра.
— Что с тобой? – Кто-то подхватывает меня и притягивает к себе. Кто-то теплый и большой. Я вдыхаю знакомый запах и хватаюсь за сильные руки.
— Глеб?
— Это я, открой глаза. Что с тобой, Ариана?
Не может быть! Я плачу сильнее. Хочу вырваться из его рук, но все тщетно. Он твердо удерживает меня за талию, не давая отойти от него. К страху присоединяется паника, и теперь я тону в ней. Я не могу допустить, чтобы Глеб увидел меня в таком состоянии.
— Мне нужна мама… – без сил говорю я.
— Их нет. Им нужно было срочно уехать. Боже, ты до черта бледная. Видишь меня?
Его силуэт маячит перед глазами, но четкости никакой. Я качаю головой, размякая в его руках. Глеб берет меня на руки и кладет на диван. Я слышу его тяжелое дыхание.
— Принеси таблетки. Они лежат на кухне. Скорее! – отчаянно произношу я.
Внезапно головокружение прекращается. Я вновь тру глаза и могу видеть нашу гостиную. Перед взором возникает испуганный Глеб с моей сумкой для лекарств. Она едва ли не ломится от полноты. Я забираю ее и высыпаю все содержимое, рыская между многочисленными блистерами.
— Скажи какое, – просит Глеб, помогая мне.
— Не знаю, кажется…
Я беру нужный блистер. Пустой. Сверяюсь с названием и со злости кидаю его подальше. Невозможно, чтобы препараты заканчивались! Я никогда не допускала такого провала. Мне нельзя так делать.
— Ариана, у тебя кровь?
Глеб берет мое лицо в руки и стирает что-то с подбородка. Я со страхом смотрю на его пальцы и тотчас прижимаю к носу верх футболки. Следом начинаю ощущать неприятное кровотечение и встаю на ноги. Кое-как дохожу до ванной, замечая бледное отражение в зеркале. За мной входит Глеб с телефоном в руках. Я с силой стираю кровь с лица, но она не заканчивается. Только тогда я понимаю, что мне нужно в больницу.
— Набери мою маму, быстро!
Глеб отдает мне телефон и спустя вечность мама отвечает на звонок.
— Глеб, мы уже едем обратно. Как она?
— Мама, у меня идет кровь и кружится голова. Сдавливает сердце. Я не могу, мама, пожалуйста! – Я плачу, борясь с кровью. На том конце послышался глухой всхлип. — Я не могу. Не сейчас. Я не готова!
Глеб отбирает телефон и принимается кричать на маму, задавая миллион вопросов одновременно. Я плачу, продолжая смотреть на то, как кровь изливается из моего носа, а отражение в зеркале становится все бледнее. Меня тошнит. Меня знобит. Меня трясет. Я не могу умереть прямо сейчас!
— Что со мной происходит? – говорю я сама себе и, не сдерживаясь, бью кулаком по стеклу. Раз. Два. Оно трескается и крошится, падая прямо к моим ногам. Я кричу и с силой наступаю на него, не ощущая никакой физической боли.
— Ариана! – вопит Глеб. – Что ты творишь? Давай же, – он хватает с полки полотенце и прижимает к моему лицу, одновременно уводя меня подальше от осколков, – пойдем со мной.
— Держи меня, – шепчу я, закрывая глаза.
***
— Ты все сделала правильно, – сказала Анна Александровна, погладив меня по руке.
Меня положили в одиночную палату и поставили капельницу с двумя огромными растворами. Я должна была пролежать здесь хотя бы сутки, прежде чем мне со спокойной душой можно уйти. Я неохотно согласилась, прекрасно понимая, что только от меня зависела дальнейшая жизнедеятельность сердца.
— Почему это случилось?
— Некоторые препараты дают сильное побочное действие, но я очень рада, что ты сразу же приехала ко мне. Мне придется взять анализы для дальнейшего лечения, милая.
Я кивнула и посмотрела на медсестру, которая зашла проверить капельницу. К груди прицепили специальные электроды, подключенные к кардиомонитору. Он считывал работу моего сердца и постоянно пищал возле уха.
— Я думала, что… – Закончить начатое не было сил. Или мне просто стало страшно оттого, что я вновь оказалась на самом краю.