— Позволь мне… – Он заправил выбившуюся прядь волос за ухо и положил свою сильную ладонь на мою щеку. Всего лишь на секунду я разрешила себе ощутить эту тонкую связь, которой мы когда-то обладали. Прикрыв глаза, я легко оттолкнула его руку и сделал пару шагов назад.
— Нет. Просто оставь меня в покое, Глеб. Ты знаешь…
— Не знаю, Ари́. Понятия не имею.
Он покачал головой. Казалось, подойдет сейчас ко мне и потрясет за плечи, как сделал это на следующий день после той ночи.
— Поговори же со мной! – тихо воскликнул Глеб.
— Ты обещал мне. Обещал не говорить со мной об этом. Что сейчас тобой движет?
— Ты, черт возьми! Послушай, мы не маленькие дети, чтобы избегать случившегося. Прошло уже слишком много времени.
Разумеется, Глеб был прав. Однако я была больна, а у него впереди невероятное будущее. Поэтому разговор об этом должен быть закрыт.
— Забудь, прошу тебя. Ничего не изменится. Мне жаль, что я накинулась на тебя с поцелуями. Мы были пьяны, так что не о чем тут разговаривать.
И я закрыла дверь прямо перед его лицом.
***
Вопреки всем предостережениям я влезла в свои любимые джинсы и черный топ, обулась и уселась в машину. Да, сердце колотилось, потому что я собиралась поехать на тусовку и увидеть всех своих друзей, которых не видела вечность. После операции год назад я долго восстанавливалась и мне было слишком тяжело даже ходить, не говоря уже о развлечениях.
Открытая сумка с лекарствами словно насмехалась надо мной. Я фыркнула, включила музыку, чтобы заглушить вязкие мысли, и выехала из гаража. Всю дорогу до другого конца города я провела в панике. Майка прекрасно прикрывала основную часть моего шрама, так что ничего ужасного в этом не было. Большинство друзей знали, что я перенесла три тяжелые операции, и я была благодарна за то, что они ни разу меня не жалели. Я была для них все той же веселой Арианой, сильной и жизнерадостной девушкой.
На подъездной дорожке Мартина стояли по меньшей мере машин двадцать. Дом у него большой, страшно представить, сколько человек он мог в себя вмещать. Я остановилась неподалеку от леса и просидела в тишине добрые десять минут, собираясь с мыслями. Чувствовала я себя прекрасно, так что решила оставить таблетки в машине. Схватив телефон, я вышла из машины, вдохнув свежий лесной воздух.
Единственный плюс жизни возле парка. Даже в нашем районе воздух был не таким чистым.
Музыка нещадно грохотала на всю округу. Три этажа были полностью заполнены огромным количеством людей. Когда подошла к двери, мимо меня пробежали незнакомые девочки, что заразительно и громко смеялись, и их быстро впустили в дом.
— Бог ты мой, ты все-таки решила прийти? – Узнав голос позади себя, я с улыбкой обернулась, увидев милое личико Пети. Он играл в молодежной хоккейной команде, тренировался у моего отца и имел практически золотое место в этом доме. Этот парень был королем гребаного хоккея, и я до сих пор не могу понять, почему его не переводили в континентальную лигу.
— Я здесь, – пожав плечами, я упала в его медвежьи объятия и громко засмеялась, когда он закружил меня.
— Я поставил косарь на то, что ты придешь. Кажется, сегодня я стану богаче раз в пять.
Я в шутку ударила его. Он взял меня за руку и повел в дом.
— Как ты можешь ставить на меня?
— Прости, мы просто отчаялись ждать тебя. Но я поделюсь с тобой. Ты заслужила.
Из колонок доносилась песня «Be Mine» – Ofenbach. Стоило нам только войти, Петя тотчас закружил меня в танце. Я не стала противиться и задвигалась в том же темпе, улыбаясь и смеясь ребячеству своего друга. Здорово, что люди умели по-настоящему отдаваться моменту и не думать о последствиях. Вся толпа, собравшаяся в этих хоромах, обладала невероятной энергетикой. Бешенные спортсмены, фигуристы, группа поддержки и многие другие ребята, имевшие место во всей тусовке.
— А где все? – прокричала я.
— Второй этаж. Терраса. Хочешь пойти?
Я кивнула и снова взялась за сильную руку. Пока мы шли наверх, я увидела с десяток знакомых лиц. Мы сталкивались и здоровались. Кто-то сунул мне в руки стакан с дешевым пивом, который я сразу же оставила где-то между первым и вторым этажом. Сильно пахло сигаретами и алкоголем. Так, что челюсть сводило.
Наконец мы поднялись по лестнице и прошли вдоль длинного коридора, ведущего прямиком на террасу. Она была огромной и вмещала в себя добрую половину хоккейной команды. Второй этаж всегда был местом, куда посторонним вход запрещен. Вся основная тусовка проходила здесь. Поэтому возле лестницы всегда стояли парни, которые никого не пропускали. Это были правила Мартина, и я не совсем этого понимала, но никто их не нарушал. Видимо, для него были важны лучшие друзья и личное пространство.