— На похороны нет времени. Это во-первых. Во-вторых, никто тачку с такими номерами, как у Светлова, останавливать не будет. И в третьих, когда убедимся, что деньги дошли, отгоним бэху подальше в лес и сожжем вместе со всеми трупами.
— И компьютерщика тоже? — полушепотом спросил Йети, показывая на двери.
— Его в первую очередь.
— Ну и славно. А я-то уж переживать начал. Ты-то хоть парик напялил, а мы как есть, во всей красе…
— Не переживай. Просто делай что должен.
Прежде чем позволить пленнику выйти из комнаты, на его голову нахлобучили надетую задом наперед черную трикотажную шапочку, которую сняли только на подъезде к банку, почти полностью закрыв глаза. Кроме Йети и севшего за руль лысого в джипе рядом с пленником находился еще один человек — зрелого возраста, но одетый по-молодежному: темно-зеленые узкие джинсы, черные кроссовки с зелеными же вставками, белая футболка и легкая курточка из дорогой коричневой кожи. Пленнику понадобилось время, чтобы узнать в нем того самого неопрятного ряженого вахтера, застрелившего одной пулей его парней.
— Я буду сопровождать вас в банке в качестве телохранителя, — сообщил «вахтер».
Это было само собой разумеющимся. Ну не лысого же и Йети с ним посылать. Если в банке увидят, в сопровождении каких бандитских рож он пожаловал, о переводе можно будет забыть.
— Вы, наверное, номер третий? — жмуря привыкающие к свету глаза, спросил пленник.
— Как вам будет угодно. Но лучше, если вы будете называть меня Левшой. Меня так называют иногда. Знаете почему?
— Наверное, потому что вы левша.
— Не угадали. Я одинаково успешно действую обеими руками.
— Ну, тогда не знаю.
— Думаю, вы слышали историю о Левше, который смог подковать блоху?.. Так вот, я могу ей эту ногу отстрелить. И лучше вам поверить мне на слово. Потому что, когда я начинаю показывать, обычно бывает уже поздно. Вы, кстати, в Бога верите?
— Трудно оставаться атеистом, когда тебя держат на мушке. Хотите дать мне время прочитать «Отче наш»?
— Хочу, чтобы вы знали: если вы поведете себя не так, как мы все от вас ждем, я убью и вас, и всех, кто окажется рядом с вами. И смерть этих людей ляжет на вашу душу.
— А на вашу не ляжет?
— Моей душе уже никто не поможет: ни Бог, ни дьявол. Так что лучше вам думать о себе.
— Скольких вы уже убили?
— Честно — не знаю. Сбился на третьем десятке. С тех пор не считаю.
Вернулся Йети, который под видом необходимости узнать курс валют ходил в банк на разведку.
— Все чисто, можно идти, — доложил он, придирчиво оглядывая пленника. Перед тем как позволить тому выйти из машины, первый номер поправил ворот его пиджака и даже с какой-то материнской заботливостью пригладил сбившиеся волосы. Оглядел с ног до головы. Остался доволен.
Внутри в самом деле было спокойно. Две пожилые женщины стояли в очереди к окошку с надписью «касса», да молодой парень изучал за столом документы, которые услужливо подсовывал ему «белый воротничок».
Миновав лениво переминавшихся с ноги на ногу у входа двух сонных милиционеров из госохраны, пленник с Левшой повернули в сторону стеклянной матовой перегородки, у которой были остановлены третьим охранником.
— Операционный зал работает только до шестнадцати часов. Сейчас шестнадцать десять.
— Моя фамилия Светлов. Вас разве не предупреждали?
Милиционер посторонился.
— Да, конечно, проходите. Вас там уже ждут.
Бухгалтер Анастасия Викторовна Гаврилюк сидела на уголке длинного стола, держа на коленях кожаный портфельчик. Увидев шефа, поднялась.
— Привет, — непринужденно поздоровался он.
— Добрый день, — ответила она, изучая Левшу. — Я не знала, что у вас новый телохранитель.
— Он ненадолго. Кривицкий уехал на несколько дней. Какие-то семейные проблемы. Вместо себя он рекомендовал своего однополчанина.
Щелкнув по-военному каблуками, Левша галантно поклонился:
— Кирилл Валерьянович.
— Очень приятно. Настя… Ой, извините, Анастасия Викторовна.
Глядя на покрывшуюся румянцем бухгалтершу, шеф грубо заметил, что Кирилл Валерьянович присутствует здесь качестве бодигарда, а не бодифакера. Анастасия Викторовна покраснела до стадии вареного рака и, скрывая смущение, полезла в портфель за документами.
— Я все подготовила, как вы мне сказали, Виктор Сергеевич. Вам надо только подписать. Вот здесь, в двух экземплярах.
Светлов взял бумаги и повернулся к Левше, который дышал ему в ухо.
— Что вы сегодня ели на обед, Кирилл Валерьянович?