Я проигнорировал его полусырой комплимент. Или, зная Данте, оскорбление.
«Какого черта Маркетти устраивает показ мод?» Вместо этого я задал вопрос.
Мы летели на частном самолете в Париж, чтобы посетить шоу. По совпадению, сегодня Рейна должна была провести собственный показ мод, но какой-то придурок из недвижимости отменил это мероприятие в последнюю минуту. Естественно, я облегчил его состояние на несколько сотен миллионов.
Я предложил ей несколько возможностей с точки зрения мест проведения, но она как будто знала, что они исходят от меня. Она отвергла каждого из них.
«Возможно, это связано с его законным бизнесом», — протянул он. «Или, может быть, он хочет посмотреть на моделей. Откуда мне, черт возьми, знать?
— А я-то думал, что ты все знаешь, — невозмутимо сказал я.
— Ты наносишь злой удар, брат. Он потер рукой подбородок. — И да, я знаю все.
Я фыркнул. «За исключением того, чего ты не знаешь, а это чертовски много». Он меня оттолкнул. — У тебя тоже не так уж плохо. Мои ребра горят, как будто отец выбил из меня все дерьмо.
Вот оно. Опять этот взгляд. Тени в глазах Данте исчезли так же быстро, как и появились.
Мы вышли из замка. — Кстати, а где мама? он спросил.
«С Хироши».
Он приподнял бровь. «Эти двое собираются пожениться?» Я пожал плечами. «Хорошо, может быть, у нас будет двойная свадьба».
Боже, помоги мне с Данте и его загадочными сообщениями.
21
РЕЙНА
М
В груди стеснение.
На сердце у меня тяжело.
Мои кусочки продолжают двигаться по мере создания нового человека.
Но даже новый я настаивает на том, чтобы любить тебя,
Пока убеждаю себя, что ненавижу тебя.
Я перечитывал свой дневник, кажется, в миллионный раз. Для комфорта. Чтобы напомнить себе, почему мне нужно его ненавидеть. Чтобы помнить, как сильно я его любил.
Мой взгляд задержался на браслете, который я так долго не носил. Оно надежно спрятано среди страниц, окрашенных болью. Вне поля зрения; не в своем уме. Вот только все пошло не совсем так. Инь и Янь. Он и я. Все началось как идеальная история любви; все закончилось как несовершенная трагедия.
Я навсегда пожалела, что отдала ему свое сердце. Это могла бы быть история любви, снятая для киноэкранов, но тогда случилась и наша трагедия. Бабушка всегда говорила, что след оставляют трагические финалы.
Я сдержал свое обещание и не порезался с тех пор, как убил Леоне.
Каждый раз, когда я думал об этом дне, у меня начиналась дрожь в руках, я боялась, что он меня настигнет. Черные пятна поплыли передо мной, когда я закрыла потрепанный дневник и села у окна нашей маленькой квартирки.
Девочки утверждали, что я боец, но это не так. Даже не близко.
Над городом любви простиралось ясное голубое небо, но я видела только свое выцветшее отражение в стекле. Он смотрел в ответ, высмеивая мою фальшивую улыбку. Мое глупое сердце все еще рыдало рекой слез, отказываясь забыть мальчика, в которого я влюбилась.
Прошло три года, а я все еще мечтал о нем. Я все еще слышала его во сне, шепчущего слова любви, нежные размышления, которые я не могла заставить себя забыть, как бы сильно я ни старалась.
Слезы затуманили мое зрение, и огни заплясали по городскому небу, сверкая, как бриллианты.
Узел в моей груди затянулся, и я боялась, что его невозможно развязать, что мне придется умереть вместе с ним. Никогда больше не чувствовать себя свободным и легким.
Я позволил своему любимому воспоминанию ворваться в меня – чувство вины, каким бы болезненным оно ни было – как это обычно происходило, когда я чувствовал себя особенно грустно.
Из динамиков играла тихая мелодия. Амон Леоне не танцевал, но танцевал со мной. Не один, а уже три раза. Под плавающими фонарями, на своей яхте, а теперь и в своей квартире. Мне нравилось покачиваться под музыку, обнимая его за плечи.
Тот факт, что он танцевал только со мной, заставил меня почувствовать себя желанной.
— Мне нравится быть с тобой, — прошептала я, утопая в его темных глазах.
Уголок его губ изогнулся вверх. "Я люблю быть с вами." Я ухмыльнулся, чувствуя себя так, будто плыву на мягком облаке. — Ты и я против всего мира, — тихо прошептал он.
В его пентхаусе не горел свет, только свет луны отбрасывал тени на его красивое лицо. Несмотря на разницу в размерах, мы идеально подходим друг другу. По крайней мере, я так думал. Он возвышался надо мной, но наши тела слились воедино, как будто мы всю жизнь танцевали.