— Изобел терпеть не могла свою мать, потому что та не передала ей ни капельки своей красоты. Она не могла существовать рядом с ее красотой, — сказала Мэгги.
— Как грустно, — тихо произнесла Кэтрин. — Хотя нет, мне ничуть не грустно, когда я смотрю на портрет моей бабушки. Я чувствую себя счастливой и везучей!
— Одра сейчас тоже радуется, глядя на тебя оттуда.
Мэгги показала рукой наверх.
— Пойдем на конюшню, Кэтрин, — сказал Джордж. — Выберем тебе подходящую лошадь. Сетон на ногах не обойдешь. Нужна лошадка.
Первой, кого она встретила, войдя в конюшню, была черная кошечка.
— Ой, какая прелесть! Иди ко мне, кис-кис! — Наклонившись, Кэтрин погладила крохотное создание, и кошка выгнула спинку от удовольствия. Кэтрин взяла ее на руки, и та внимательно посмотрела на нее огромными золотистыми глазами. — По-моему, я ей понравилась.
— Тогда забирай ее себе, — предложил Джорди.
Занятые уборкой молодые конюхи прекратили работу, когда Джорди предложил:
— Выбирай, что тебе по нраву, детка.
Белых лошадей, как Жасмин, тут не было, но Кэтрин заприметила молодую вороную кобылку с лоснящейся шкурой, которая к тому же была не слишком высокой в холке.
— Мне нравится вот эта.
— Хороший выбор. Лакомый кусочек, правда, низковата для мужика. Теперь подберем седло и подвесим к нему серебряные колокольчики.
На ужин к Малькольму Кэтрин решила одеться в сиреневое бархатное платье с рукавами в прорезях, в которых виднелась атласная кремовая подкладка. Мэгги высоко подняла и заколола ей волосы, затем пристегнула высокий воротник.
— Ты со мной не идешь?
— Нет, я остаюсь ужинать с твоим дедом.
— Он тоже не идет? — удивилась Кэтрин.
— Там слишком много женщин под одной крышей, на его взгляд.
— А Малькольм?
— Малькольм… Малькольм — глава дома. Он был женат, но его жена умерла. Детей не оставила. Зато дети есть у его сестер, и все девчонки. Поезжай, повеселись.
Поместье находилось в миле с небольшим от замка. Кэтрин отвезли туда в графской карете. В дверях ее встретила Джесси, а слуга забрал накидку. Кэтрин тут же окружили четыре маленькие девчушки, в возрасте от трех до семи лет, которые так обрадовались ей, что стали приплясывать. Их матери, две молодые женщины, радовались вместе с ними.
Джесси пошла отдать последние приказания, а остальные отправились в большую гостиную.
— Леди Кэтрин, вы принцесса? — спросила самая старшая девочка.
Кэтрин улыбнулась:
— Нет, Джессика, я не принцесса.
— Вы одеты как принцесса, — настаивала девочка.
— Спасибо. А ты хочешь платье, как у принцессы? — Она оглядела четыре поднятые к ней мордашки. — Вы все хотите платья, как у принцессы?
Кэтрин повернулась к их матерям:
— У вас есть швея, чтобы сшить им платья?
— В основном мы все шьем сами, — ответила мать Джессики.
— Это довольно серьезное занятие. Я сама шью немного, но люблю придумывать фасоны. Ничего, если я придумаю им платьица для праздников?
Столпившись возле Кэтрин, дети принялись рассказывать, какие цвета у них любимые, и пытливыми пальчиками мять бархат и гладить атлас.
— Что за манеры, черт побери? Леди Кэтрин — наша гостья! Джоан, Джудит, следите за вашими несносными детьми! — послышался мужской голос.
Кэтрин подняла голову и увидела Малькольма.
— По-моему, все нормально. Я люблю детей. — Она заглянула в его серые глаза. — Малькольм, спасибо, что пригласили меня.
Кэтрин протянула ему руку.
Он поднес ее к губам.
— Просто мне не хочется, чтобы вы думали, будто все шотландцы — варвары.
Кэтрин улыбнулась, глядя ему в глаза.
— Почему я должна так думать?
— После вашего знакомства с лордом Стюартом и графом Уинтоном разве можно думать иначе?
Она рассмеялась, довольная, что у него есть чувство юмора.
— Ни того, ни другого не назовешь мягким или смирным, но разве они варвары? — Малькольм махнул рукой сестрам, и те подтолкнули детей попрощаться на ночь.
— Они поедят в детской, — объяснила Джоан.
Кэтрин досадливо поморщилась.
Когда все сели за стол, оказалось, что Малькольм — единственный мужчина.
— Ваших мужей не будет за ужином? — повернулась она к Джудит.
— Они сегодня заняты со скотом, — ответил Малькольм.
«Ни детей, ни мужей за столом. Так у них заведено? Еще один властный шотландец», — подумала Кэт с неприязнью. Тем не менее еда была отменной, атмосфера теплой и дружелюбной. Женщины принялись расспрашивать ее о матери, а потом посыпались вопросы о придворной жизни. А ее интересовало все, что касалось Сетона. Они в один голос говорили, что Малькольм совершенно незаменимый человек, что граф Уинтон доверил ему все заботы о хозяйстве.