— У тебя-то с фантазией полный порядок, — хмыкнула я, с досадой думая о том, сколько глупостей успела сделать. А я-то считала себя очень осторожной, искренне полагая, что окружающие меня люди на многое просто не обращают внимания. Оказывается, ничто не осталось не замеченным. А если Павел на этом не успокоится? Будь я в другом состоянии, начала бы подумывать о том, чтобы скоренько, подхватив рюкзак, отчалить, но сейчас меня куда больше беспокоил Олег, точнее, его молчание. Слушая Павла, я уже несколько раз успела позвонить, разумеется, без всякого толка.
— Даже дешевые тряпки ты умудряешься носить с немыслимым шиком, — не унимался Новиков.
— И что ты всем этим хочешь сказать?
— В анкете можно написать что угодно, — ответил он. — Кто их проверяет.
— Ты прав. На самом деле я беглая принцесса. Мой Папа — олигарх, а я решила жить своим умом, но сомневаюсь, что продержусь долго, вот и не обустраиваю свое жилище.
— А знаешь, это куда больше похоже на правду.
Продолжая болтовню в том же духе, мы довольно быстро преодолели шестьдесят километров, свернули на проселочную дорогу и вскоре впереди увидели деревянный забор. Возле ворот висела жестяная табличка «Турбаза «Завидово». Калитка рядом была распахнута настежь.
— Ну, вот и приехали, — сказал Павел, заглушив мотор.
Оставив машину возле ворот, мы вошли на территорию турбазы, навстречу бросились собаки, обычные дворняжки, приветствуя нас заливистым лаем. За забором оказалась просторная деревянная изба, сбоку к ней был пристроен сарай. Слева вольер для собак, шесть или даже больше псов к нашему появлению отнеслись равнодушно, смотрели сонно, предоставив разбираться с незваными гостями своим худородным собратьям. Справа было еще одно сооружение, похожее на барак. В целом все это очень мало напоминало турбазу, Олег прав, это, скорее, приют для охотников и рыболовов. Словно в подтверждение этой мысли, я увидела перевернутую лодку, и рядом с ней развешанные сети.
— Милое местечко, — буркнул Павел, оглядываясь.
На лай собак обратили внимание, на крыльце появился мужчина в синем комбинезоне и резиновых сапогах.
— Утро доброе, — весело приветствовал он нас. — Сбились с дороги?
— Думали отдохнуть у вас, — сказал Павел, продолжая оглядываться.
— Девушке вряд ли здесь понравится, — xoxoтнул мужчина. — Все удобства на улице. В пяти километрах отсюда есть еще турбаза, она вам по душе больше придется. А у нас…
— Мы ищем друга, — перебила я чужие излияния. — Он был у вас вчера. Олег Шутиков, джип «Ленд Крузер».
Мужчина убрал ухмылку с лица.
— Точно, был! Его старая штольня интересовала. Туда он и отправился. Больше мы его не видели, хотя вроде собирался к ужину вернуться.
— Его мобильный отключен. Дома он не появился. Вот мы и решили узнать, в чем дело.
— Вот так раз… — мужчина поскреб затылок. — Я-то подумал, он в город махнул. У нас тут особо занять себя нечем, если рыбалкой не интересуешься. Неужто заблудился?
— Штольня далеко отсюда? — устраиваясь на ступеньках, спросил Павел.
— Километрах в десяти-пятнадцати. До нее доехать можно. Дорога, правда, одно название. Но на джипе пройдешь. Только там смотреть нечего. Я еще удивился, на что ему старая штольня… о камнях еще расспрашивал.
— О дольменах?
— Вроде так их назвал. Камней в округе много. У нас тут профессор рыбачит, говорит, от ледника остались. Такие глыбы встречаются, будь здоров…
— Как здесь вообще с дорогами? Заблудиться можно? — спросил Павел.
— Заблудиться, мил-человек, и в трех соснах можно. Болота встречаются. Туда лучше не совать¬ся. Я его предупреждал.
Я достала телефон. В который раз набрала номер.
— Ему звоните?
— Ему. Телефон отключен.
— Связь здесь хорошая. Вышка совсем рядом. Может, дома уже ваш товарищ.
Я позвонила в квартиру Олега, после шести гудков включился автоответчик.
— Расскажите, как к штольне проехать. Мужчина начал объяснять, но почти сразу махнул рукой и произнес:
— Вот что, поехали на «газике», и собаку возьмем. Чего-то на душе неспокойно. В прошлом году у нас один деятель из Москвы заблудился, только на третий день нашли, бродил по кругу в двух километрах от дороги… хорошо, хоть вода с собой была. — Он открыл дверь в дом и позвал: — Вова!
Появился молодой парень в таком же комбинезоне, с армейской кружкой в руках, посмотрел хмуро и кивнул. Мужчина, которого, как выяснилось, звали Николаем, начал объяснять ему, в чем дело, Вова еще пару раз кивнул и вернулся в дом, а мы отправились к сараю, рядом с ним стояла машина. Николай подозвал собаку, та привычно устроилась в багажном отделении, сам сел в водительское кресло, Павел рядом с ним, а я сзади.
Насчет дороги он оказался прав. Была она в таких рытвинах, что путешествие вышло малоприятным, подбрасывало так, что я запросто свернула бы себе шею, не окажись крыша машины брезентовой, биться о нее головой куда безопаснее. То матерясь, то посмеиваясь, Николай уверенно продвигался вперед, дорога петляла по лесу, обещанные десять-пятнадцать километров мы преодолели за полчаса. Наконец впереди показалось что-то вроде поля с глыбами камней со всех сторон.
— Ну, вот, — Николай первым вышел из машины и выпустил собаку. — Ничего интересного, как видите.
Вспомнив разговор с Олегом, я спросила:
— Это и есть штольня?
— Ага. Вход взорвали еще лет сорок назад. В целях безопасности. Так что смотреть здесь нечего.
— Другой штольни нет поблизости? Николай взглянул на меня с недоумением.
— Есть. Но это далековато будет. Вы что, думаете, он мог туда податься?
Я пожала плечами, вернулась к машине и посигналила. В ответ ни звука. Тихое утро, легкий ветерок, прохлада. Трава была еще влажной от росы. Собака пробежалась по полю и вернулась к хозяину.
— Ладно, — вздохнул он. — Поехали дальше, авось встретим вашего Олега.
Мы вновь сели в машину. Николай то и дело сигналил, в перерывах мы прислушивались в надежде уловить ответный сигнал. Окна были открыты, я вертела головой, пытаясь разглядеть в просветах между деревьев знакомую машину.
— А что это за штольня? — спросил Павел.
— Да кто ж знает, — пожал мужчина плечами. — В десяти километрах отсюда есть карьер, камень добывают для облицовки зданий в городе. Но карьер, конечно, — это не штольня. Послушать нашего профессора, здешняя земля вся изрыта и такие загадки хранит, только успевай диссертации писать. Вроде место тут какое-то особенное, в давние времена были капища, или как там это правильно называется. Жертвы приносили, человеческие. Враки, конечно, но рассказывает так, что заслушаешься. Я-то сам не местный, живу здесь пятнадцать лет, приехал с Севера, служил там. Одно могу сказать: рыбалка тут царская, оттого и остался. Хотя супруга моя этого не одобряет. — Он весело хохотнул и на некоторое время замолчал.
Ко второй штольне добрались мы только через час, хотя дорога оказалась куда лучше. Конечно, дорогой назвать это было трудно, скорее просека, но без колдобин. С моей точки зрения, заблудиться здесь было проблематично хотя бы потому, что в сторону свернуть нельзя, сосновый лес стоит стеной.
— Сколько едем, а ни одной деревни, — заметил Павел.
— Когда-то были, да народ в город подался. Работы-то нет. А нам лучше. Броди себе с ружьишком в свое удовольствие. Опять же рыбалка. Хотя и деревни, конечно, остались. Просто они в стороне. Шеповалово, большое село, с пригорка его видно будет. Олигархи туда потянулись, — хмыкнул он. — Писательница дом отстроила вроде помещичьего, два гектара земли, не кот чихнул. Как раз возле Шеповалова. И еще один нарисовался. То ли художник, то ли просто чокнутый. У него не два гектара, а все пять. Сидит как сыч, ни с кем не Общается. Днем спит, а по ночам бродит. Хотя наш народ хлебом не корми, дай только присочинить чего-нибудь… Ну вот и приехали.
Открывшаяся перед нами картина мало чем отличалась от той, что мы видели часом раньше: некое подобие поля, нагромождение камней. Правда, было отличие: деревянная избушка, покосившаяся, С окном без стекол. Рядом шлагбаум: почерневшее от времени бревно с веревкой, за ним заросли крапивы.