Не в деньгах счастье

— Так все клево начиналось, а тут прокол за проколом. Если, конечно, прокол колеса мотоцикла с последующей реанимацией нашего бойца можно было назвать производственным проколом, — загоревал Валерий Михайлович.

— Валера, надо бы больнице помочь, может там чего-то не хватает для лечения. Ну, лекарства какие-нибудь эффективные отсутствуют или еще чего, — обращаюсь я к другу.

— Все под контролем, Серега, не переживай.

— Че-то о работе сегодня базарить неохота.

— Давай тогда буханем немного коньячка.

— Давай, только не как в прошлый раз.

— Это когда мы на неделю в Ершах загудели?

— Ну, да. Нагрузка большая на организм.

— Согласен с тобой, здоровье надо беречь.

— Тамара Петровна, нам как обычно, — обращается Валерий Михайлович к пышногрудой официантке.

— Вы к нам надолго, уважаемые гости? — интересуется вежливый и услужливый работник разбитного ресторанного фронта. — Может какие допуслуги нужны, типа для расслабона?

— По ходу разберемся, хотя полулюкс в гостинице нам забронируй. Может заночуем у вас, если, как говорится, масть попрет.

— Лады, как скажете, так и сделаем.

— Ну вот и хорошо, а пока коньячок принеси.

— Давай, Серега, отдыхать и расслабляться.

— Давай, Валера, оттопыримся немножко.

В зале бурлит веселье. Подвыпившие молодые люди зажигают на танцполе. Особое внимание особей мужского пола привлекали две очаровательные девушки. От них самих и их танцев исходила буря искрящейся эротической энергии. И в этот сумасшедший водоворот начали устремляться отдельные лодки, катера и яхты дрожащих в штормовых порывах ветра, видавших виды шкиперов. Моряки различными ужимками старались привлечь внимание сказочных нимф, но девушки неприступны.

В шумном зале ресторана,
Средь веселья и обмана,
Пристань загулявшего поэта.
Возле столика напротив
Ты сидишь вполоборота,
Вся в луче ночного света.
Так само случилось вдруг,
Что слова сорвались с губ,
Закружили голову хмельную.
Ах какая женщина, какая женщина.
Мне б такую,
Ах какая женщина, какая женщина.
Мне б такую.
Ты уйдешь с другим, я знаю,
Он тебя давно ласкает,
И тебя домой не провожу я.
Жжет в груди сильней огня,
Не моя ты, не моя,
Так зачем же я ревную.
Сколько ж нужно мне вина,
Чтоб из памяти прогнать
И забыть мечту свою шальную.
Ах какая женщина, какая женщина.
Мне б такую,
Ах какая женщина, какая женщина.
Мне б такую.

Эта песня Татьяны Назаровой и Анатолия Розанова звучала беспрестанно. Крутые мэны башляли, а ресторанные музыканты старались изо всех сил.

Через некоторое время Валерию Михайловичу надоело смотреть это кружение морских посудин у неприступных скал. Он щелкнул пальцами, и к нему в тот же момент суетливо подбежала администратор зала.

— Полина Андреевна, я тут с другом отдыхаю. Нам у вас очень нравится. Мы залюбовались танцем этих обворожительных красавиц, но весь обзор нам вдруг стали загораживать фигуры сексуально неуравновешенных мужицких тел. Будьте так любезны, скажите этим…, чтобы они прижали свои… к стульям, иначе может случиться как в прошлый раз. Очень надеюсь, что вы меня понимаете.

— Конечно, Валерий Михайлович, конечно. В прошлый раз бригада ваших спортсменов была очень убедительна. Они даже никого бить не стали, все сбежали сами. А у нас выручка упала, потому что в зале остались отдыхать только Вы.

— Ну, так делайте выводы, пока есть время.

— Все решим, все отрегулируем, как скажете.

— Ну, вот и хорошо, действуйте, пожалуйста.

— Всенепременно, всенепременно, обязательно.

— Валера, может завтра у Соленого все с «ПУК-банком» срастется. Может уже на неделе двести пятьдесят миллионов рублей в Москву пацанам на обналичку перекинем, — невольно вспомнил о научном исследовании я.

— Будем надеяться. А пока давай на девчонок полюбуемся, — мечтательно произнес мой друг.

Вся акватория уже была свободной. Ни один одинокий пловец, ни даже самая маленькая лодочка, ни корабль не решались подплывать к неприступным скалам. Они столбняком стояли на рейде. Да, «столбняком» очень подходящий термин получился, однако.