— Ах, эти невзгоды. Сколько же их было в жизни, — подумал я. — Валера, пойдем к руководителю кафе, не будем мешать этому фейерверку чувств. Пусть артист читает. Такая милая обстановка. Мне чего-то взгрустнулось, ведь еще совсем недавно Костя Соленый был рядом. А теперь, наверное, он смотрит на нас с небесных высот. И в этом космическом холоде от возносимых к высоким чувствам стихов, его поэзии и наших любящих сердец там, в галактической бездне, становится теплее.
Директор Кувалда
Потом мы долго сидели в кабинете директора и перетирали дела с Кувалдой. Надо было покубатурить о многом.
Начал разговор Леонид Александрович с Валерием Михайловичем, потом уже вклинился я со своим базаром.
— Пацаны, меня настойчиво зовут на выборы губернатора Иркутской области, — заговорил Кувалда.
— Ну, так сходи, проголосуй.
— Нет, зовут кандидатом.
— Кандидатом чего?
— Кандидатом в губернаторы.
— Нихрена себе, а кто?
— Инициативная группа.
— Странно как-то это.
— Че странного, болтуны надоели.
— А ты и болтать-то не умеешь.
— Я уже в риторике поднаторел немного.
— Что ты хочешь? Изменить мир к лучшему?
— Я хочу, чтобы люди жили лучше.
— А что людям мешает?
— Система.
— Ты революционер?
— Нет. Я хочу, чтобы бескровно…
— Ну выберут губером Иркутской области, и что?
— Буду работать во благо наших людей.
— Тебе сразу предложат бабок, чтоб не оттопыривался и вел себя в рамках политической и экономической системы.
— Заманаются подкупать меня, суки.
— К примеру, отслюнявит тебе какая-нибудь федеральная вертикально-интегрированная компания полтора лимона баксов в месяц. Чтобы ты не вякал и не мешал ей обогащаться на ресурсах Иркутской области. А несговорчивые могут попасть в ДТП или разбиться на вертолете. Такое уже бывало…
— Я все равно откажусь. Ты же, Серега, в свое время отказался от перспективы стать местным олигархом. Я же читал об этом во втором томе «Иркутской саги». Ты че, считаешь себя святым, а я значит, по-твоему, говно, — стал закипать Леня Силин.
— Какой ты нахер губернатор. Ты даже в разговоре с другом начинаешь дерзить. А по жизни люди разные, и к каждому нужно суметь подобрать свой ключик. Ты должен, говоря с любым человеком, отыскать или почувствовать в нем такие моменты, за которые ты бы мог уважать своего собеседника. Ну, хотя бы как заботливого отца или работника, болеющего за дело. А если таких заводей в его вселенском море нет, можешь и выражаться немного покрепче. Но немного, не оскорбляя его достоинства. Если ты, конечно, серьезный руководитель.
— Извини, Серега, вырвалось. Умеешь же ты, дружище, манипулировать чувствами собеседника.
— Понимаешь, Леня, я всегда исходил из понятия разумности. Если говорить о личном богатстве, то хорошо бы четко себе представлять — сколько тебе нужно для счастья. Ты же с собой в гроб и на тот свет ничего не оттаранишь. А завернешь ласты с огромными гирями на ногах в виде богатств, будет твоя душа, как говно в проруби, болтаться между Вечностью и Земной бренностью. Это похуже мук адских будет, пожалуй. Черти, может быть, до такой беззатратной херни для грешников еще недоперли. Хотя, там, наверное, тоже планирование и ресурсосбережение должны быть. К примеру, чтобы осуществить услугу сжигания усопшего в современном земном крематории, требуется двадцать пять кубометров природного газа. А сколько энергии, калорий в аду потребуется для обжаривания бессовестных богатеев в смоле или на работу гидравлических насосов при утопления в дерьме? А может черные силы уже давно искушают грешников, имея в виду следующую внутреннюю инструкцию: «В связи с временным отсутствием достаточного количества свободных мест в аду, душам всех богачей надлежит мучиться, болтаясь неприкаянными между Землей и Адом. Томиться в ожидании, пока служба снабжения подвезет необходимые энергоресурсы для обеспечения грешникам вечных и невыносимых страданий в виде жарки на сковородке, варки в смоле, горения в ужасном пламени огненной геенны».