Для прикола, а может, в назидание, приведу отрывок из средневекового поэтического повествования, описывающего муки ада из «Видения Тундала» в переводе Михаила Строганова про ирландского рыцаря, впавшего в кому и вернувшегося к жизни в 1149 году. Братва может по этому поводу сказать, что, типа, по-серьезному чувачка Тундала прихватило. Кумарнул не по-детски. А может лишка фальсификата буханул.
Как бы там ни было, почитаем.
«Избежав лап бесчисленных демонов, душа Тундала, сопровождаемая светлым ангелом, достигла сквозь густейший мрак ужасной долины, усеянной пылающим углем и покрытой небом из раскаленного железа толщиной в шесть локтей. На эту ужасную крышу непрерывным дождем падали души убийц, чтобы растаять в ее жару, подобно жиру на сковороде; сделавшись жидким, они протекали сквозь металл, как воск через сукно, и капали на горящие внизу угли, после чего принимали свой первичный вид, обновляясь для вечного страдания…
Вот другая долина, такая угрюмая и мрачная, что не разглядеть в ней дна. Бушующий в ней ветер зверем воет, разнося грохот протекающей в ней серной реки и непрерывный стон казнимых грешников, и невозможно дышать в ней от зловредного серного дыма. Через бездну эту перекинут мост, длиной в тысячу шагов, а шириной не более одного вершка для гордецов, которых гонят по нему, покуда они не сорвутся и низвергнутся в муку вечную…».
Согласно «Божественной комедии» Данте Алигьери, написанной в 1308 году под впечатлением вышеназванного произведения, река Ахерон опоясывает первый круг Ада. Все остальные, вытекающие из нее ручьи к пятому кругу становятся багрово-черными. Они впадают в болото Стикса (Стигийское болото). В нем производятся казни гневных. Эти потоки омывает стены города Дита. А эти стены окаймляют пропасть нижнего Ада. Ниже поток становится Флегетоном — кольцеобразной рекой кипящей крови, в которую погружены насильники против ближнего. Потом в виде кровавого ручья, продолжающего называться Флегетоном, поток пересекает лес самоубийц и пустыню, где падает огненный дождь. Отсюда шумным водопадом он свергается вглубь, чтобы в центре земли превратиться в ледяное озеро плача — Коцит.
«Блин, страшные картины, жутко от этой комедии. У меня вроде бы юмор помягче будет», — подумалось мне. По спине пробежал холодок, а дьявольские мурашки стали топтать мои ребра своими острыми копытцами.
Фу-у-ух, это о судьбе алчных богачей, ну и хрен с ними. Пожировали на земле, пусть теперь мучаются там».
А что же наш Леонид Александрович Силин? Пошел ли Кувалда в большую политику? Хотел было рассказать я, но всему свое время. Эта книга была задумана совсем о другом. Наверное, расскажу о карьере Лени Силина потом.
— Серега, надо уже закругляться. Завтра же наша встреча с профессором философии Круликовским у Федора в травматологии. Он обещал в больничную палату подрулить. Прошло уже достаточно времени с момента, как ваша команда с Иваном Сусаниным отправилась заколачивать бабки. А мы с Федей присоединились позже. Надо же итоги подвести. Ты сам об этом говорил, — услышал я голос Валерия Михайловича.
— Леня, досвидос, обнимаю тебя. Валерка, поехали.
У Федора в больничке
— Пока Анатолий Ипполитович не подъехал, может с Иваном Сусаниным побазарим, — предложил Валерий Михайлович.
— Давай, я сейчас Ивана по сотику наберу.
— Иван, привет, мы тут с кентами собрались, чтобы итог подвести нашего научного исследования. Типа, кто больше денег заработал. Пока Анатолия Ипполитовича Круликовского ждем. У них там какое-то заседание кафедры внеплановое.