Григорий щёлкнул кнутом, и я почувствовал, что мою щеку словно обожгло пламенем. И как я мог забыть, что во время правления моей семейки, все их подданные за пряник принимали отсутствие кнута? Решив больше не провоцировать Лазарева, я приступил к выполнению поставленной задачи.
Я не помню, сколько времени я бежал, уворачиваясь от ударов, которыми, не скупясь, награждал меня Григорий подгоняя. Наконец, наступил момент, когда я понял, всё, больше не смогу сделать и шага. Споткнувшись о камень, которых было много на полу туннеля, я упал, окончательно испортив рубашку.
— Вставай, — я только покачал головой. Дыхание вырывалось из груди с хрипом. Ни за что не встану, пусть хоть насмерть забьёт этим своим хлыстом. — Хорошо, я понял. Завтра посмотрим на твоё состояние и определимся с объёмом стоящей перед нами проблемы.
Закончив говорить, он щёлкнул пальцами. В следующий миг я оказался лежащим перед дверьми гостиной своего факультета.
Я не мог не то что пошевелиться, мне было трудно даже говорить. У меня пересохло горло так, что я мог воспроизводить лишь непонятные хрипы. Щека горела, глаз уже начал плохо различать предметы, а в ухе стоял звон. Еле дополз до двери на расстояние вытянутой руки, я из последних сил толкнул створку, надеясь, что этого простого действа будет достаточно, чтобы она открылась.
Дверь слегка приоткрылась, и я, протиснувшись в образовавшуюся щель, на четвереньках прополз в гостиную. Добравшись до ковра, завалился на спину и, сложив руки на груди, занялся только одним единственным делом, которым был в состоянии заниматься: я стал лицезреть потолок. В голове стояла пустота, ни одной мысли не промелькнуло за то время, пока на меня не обращали внимания, находящиеся в гостиной ученики.
Краем глаза я заметил, как ко мне подошла неразлучная парочка: староста и светлоглазый. Лео начал пристально меня разглядывать, а Роман присел возле меня на корточки, потыкал пальцем в бедро и задал вопрос:
— Эй, ты живой?
Я не обратил на него никакого внимания. Всё также молчал и смотрел вверх не мигая. Лео воздел руки к потолку и закричал так, что я вздрогнул:
— Мечты сбываются!
Я сел и показал ему шиш из трёх пальцев.
— Жаль, — вздохнул Демидов. — Как жаль, что на нашем факультете появилось такое пятно. И не вывести же никак. Ты где был? Чем занимался? Ты вообще на себя в зеркало смотрел? С каким клоуном ты подрался? Или ты напал на стриптизершу? Хотя, наверное, ты таким образом решил собрать гардероб поприличнее, чем у некоторых членов нашего факультета. В роду твоей матери были евреи?
Я ничего не сказал. Встав с пола, я заковылял прямиком в свою спальню. Когда подходил к лестнице, меня остановил Гаранин.
— Если ты хочешь помыться, то вряд ли у тебя это получится.
Я резко обернулся. Как это? Роман понял мой вопросительный взгляд без слов.
— Да, действительно. Если ты не помнишь, кто-то разнёс в щепки и керамическую крошку уборной. Так что там отключили воду и свет до полного восстановления санузла.
Я развернулся, добрёл до старосты и протянул к нему вытянутую в просящем жесте руку.
— И что ты хочешь? Новую одежду? Старую ещё не сносил.
Я отрицательно покачал головой. Пробовать разговаривать, смысла не было, всё равно я был не способен на данный подвиг.
— Что, нет? А что тогда тебе от меня нужно? — вкрадчиво спросил Лео.
— Я не понял, он что разучился говорить? — посмотрел на него Роман. — Радуйся, Лео, мечты хоть частично сбываются! — и он так искренне улыбнулся, что мне захотелось заехать ему в нос и как минимум его сломать. Я сейчас многое бы отдал, чтобы на твоего предка посмотреть, решившего при Гришке рот открыть. И это, к слову, самый мягкий император был. Вон, Хмырям всяким помогал безвозмездно. Домики охотничьи строил, в которых приличные школы в будущем открывались. И был известен не менее благородными делами.
— Ром, не нужно обнадёживать себя раньше времени. Вдруг это бойкот, и Наумов считает, что это мы виноваты в том, что у него нет туалета и весь этаж отрезан от света.
— А я-то при чём? — удивился Гаранин, а Лео только рукой махнул.
— Так что тебе нужно-то от меня?
Я продолжал держать вытянутую руку.
— Тебе ключи от ванной комнаты декана нужны? — Я утвердительно закивал. — А ты не обнаглел, Наумов?
Я отрицательно помотал головой. Лео, вздохнув, достал из кармана связку ключей и протянул мне.
— Если ты надумаешь взорвать и эту ванную комнату, за которую я отвечаю своей головой, то знай, я, в таком случае, залатаю дыры твоей шкурой.