- Не знаю, - пожала плечами девочка.
Кошка вдруг успокаивающе замурлыкала и подошла вплотную к ним, девочка безбоязненно положила руку на голову зверя, но та стряхнула её и потянулась носом к левой руке Соболя. Тот непроизвольно дернулся, но тут же опять разглядел в глазах зверя человеческое - она смотрела на него с укоризной, как на непослушного ребенка.
Соболь почувствовал себя не в своей тарелке, он раздвоился: с одной стороны настоящий лесной зверь, который только что безжалостно рвал людей, вон, морда и шерсть до сих пор в крови; с другой - взгляд у зверя просто человеческий, так и кажется, что кошка сейчас заговорит. Радан осторожно, борясь с собой, протянул руку к голове рыси и вздрогнул - та мягко схватила запястье пастью и потянула на себя. Иголки страха укололи по всему телу, даже девочка рядом охнула.
Однако рысь не собиралась наносить вред, она потянула Радана к столу, положила руку на столешницу, отпустила и придавила лапой. Потом опять принюхалась и, повернувшись к Соболю, коротко мяукнула и постучала лапой по обшлагу.
- Что у тебя там? - спросила девочка. - Похоже, она что-то нашла.
«Пергамент! - ожгло Радана. - Что за дела? Ладно Веда, но зверь!» Не зная, что делать, он растерянно смотрел на кошку. Та опять нажала лапой на рукав, где был спрятан сверток.
Соболь решился - он опять надорвал подшитый рукав и вытащил сложенный вчетверо кусок тонкой кожи. Даже при первом взгляде на пергамент было ясно, что это очень древний документ - в нынешнее время уже не осталось мастеров, способных так выделать кожу, а писать на пергаменте, тем более. Сейчас все больше используют новомодную штуку - бумагу, вывезенную из Империи Восходящего Огня.
Радан держал сверток перед собой.
- Ну, что, посмотрела?
Он тоже почти перестал бояться кошки. Но та, похоже, была недовольна, Радан вытаращил от удивления глаза, зверь явно хотел, чтобы он развернул пергамент. Он заметил, что и девочка удивлена поведением рыси.
- Она что у вас - читать умеет?
- Не знаю, разверни, сейчас увидим.
Глаза Соболя стали еще больше, у девочки они тоже округлились - зверь уставился в развернутый перед мордой пергамент, глаза его бегали по письменам. «Она точно читает!» Радан с самого начала, с такого своевременного появления зверя в трактире, подозревал, что дело тут может быть связано с колдовством. Теперь же он убедился в этом в полной мере - рысь подняла свои круглые глаза и показала лапой, чтобы он убирал сверток. Она явно хотела что-то донести до него, крутилась, что-то выискивая, глухо рычала и, наконец, потянула Марианну на выход.
На улице она, вдруг, оставила их и понеслась прыжками в сторону леса.
- Ну и что? Зачем она нас вытащила?
Соболь еще пару секунд посмотрел вслед убегающему зверю, встряхнулся и повернулся к девочке - надо возвращаться на землю, придумывать, что делать с детьми.
****
- Вот так у нас и появилась рысь и вот она, - Марианна показала на Енек. - Её хотели убить свои, только почему, я так и не поняла.
Глядя на потрескивающий, играющий огоньками костер, Радан задумался. То, что ему сейчас рассказала эта девочка, Марианна, было удивительно и, как ни странно, правдоподобно. Все эти смерти родных, объединившие малышей в один отряд, были привычны в военное лихолетье. Несмотря на свою молодость, Соболь это прекрасно понимал - собственная судьба была чем-то похожа на рассказанное девочкой. Даже с малышкой гномом тоже можно было как-то объяснить, но вот рысь! То, что зверь по своей воле прыгнул в воду, спас девочку и передал её этим ребятам, а потом до первой остановки на берегу просто дремал в лодке - это было похоже на сказку. Но то, что Радан видел сегодня в корчме на берегу, тоже не выкинешь из головы - неизвестно откуда взявшаяся рысь (после того, как дети пристали к берегу, она сразу убежала в лес и больше не появлялась) заступилась за детей и разделалась с бандой. Если бы не она, неизвестно, как бы повернулись события, а так бандитам пришлось воевать на два фронта.
- Так, все-таки, что вы собираетесь делать дальше? Не можете же вы все время плыть и плыть в этой лодке.
- Не знаю, - серьезно ответила Марианна. Сидевшая рядом с ней и все время прижимающаяся к няньке, малышка также серьезно взглянула на него и продолжила за Марианну:
- Почему мы не можем жить в лодке? Мы же живем сейчас. А ты тоже оставайся с нами. Ты добрый.
От этих слов ком подкатил к горлу Соболя - он вспомнил сестру, вспомнил, как еще маленькими они делали из щепок кораблики и запускали их по бурлящему весеннему ручью. «Мне нельзя бросить их, - думал он. - И нельзя не передать пергамент. Надо что-то придумать». Теперь, после стольких происшествий, связанных со свертком, он уже уверился, что этот кусок кожи с непонятными письменами имеет гораздо большую ценность, чем считал Корад. Хотя как раз с этим все шло хорошо - дети пригласили его в свою лодку, а течение несло её к Серебримусу (Радан еще раз поблагодарил богов за то, что после двух дней пути по лесу они вывели его на эту малюсенькую деревеньку).