Но Серебримус - это город людей, а дети ни в какую не хотели попадать к людям. Их можно было понять, за сегодняшний вечер Марианна просветила его на счет отношения местных жителей ко всем нелюдям. Хотя, в общем, он и сам догадывался об этом - мальчишки: и орк, и эльфенок до сих пор посматривали на него косо и на ужине демонстративно сели на другой стороне костра. А орк, в дополнение ко всему, все время поправлял свой топорик с украшениями, дескать, не забывай, мы с зубами! Хорошо, что у них командует Марианна.
Радан сначала не хотел говорить о своей обязанности детям, им и так не просто, все остались без родителей и без поддержки своих. Но Марианна вела себя и размышляла так по-взрослому, словно прожила уже несколько десятков лет, и он решил ничего не скрывать, кроме своей беды конечно. Вообще, все дети уже за первые часы знакомства успели поразить его своей недетской серьезностью и проницательностью. Иногда, среди чисто детских размышлений они, вдруг, высказывали такие мысли, что Соболь только диву давался.
Девочка сразу прониклась важностью проблемы, она сама видела, как повела себя рысь, учуяв пергамент, а то, что это не рысь, а заколдованная женщина-воин, она без обиняков заявила еще в начале своего рассказа. Правда, почему она так решила, Марианна объяснить не смогла.
- Ты видел её глаза? Это человек!
С этим Соболь вынужден был согласиться. Про остальное девочка рассуждала также бездоказательно, но логично. Раз рысь самка, значит, женщина, легко справляется с вооруженными людьми, значит, воин. Сам Радан в заколдованность не поверил, но с тем, что зверь магический, согласился. Тем более, сам с детства наслышался о таких зверях - по рассказам-страшилкам старших братьев выходило, что лес вокруг так и кишит ими.
- Радан, мы все равно будем плыть мимо Серебримуса, если, как ты говоришь, он лежит ниже по течению. Просто мы все большие селения проплываем ночью, не останавливаясь. Давай сделаем так: мы высадим тебя перед городом, а сами поплывем дальше. Там, где людей не будет, мы остановимся и будем ждать тебя.
Она опустила взгляд и пробормотала:
- Если ты, конечно, захочешь плыть с нами дальше.
Лодка мерно покачивалась на воде, заходящее солнце играло в мелкой волне, однако уже не по-летнему, не ярко. Радан сидел возле рулевого весла и лишь изредка подправлял ход лодки. Белая только в верховьях бурлит, а теперь до самого моря будет тихой и спокойной, так что весла нужны лишь для того, чтобы подплыть к берегу. Дети спали, Соболь уговорил их отдохнуть прямо в лодке, обычно днем они приставали к берегу, охотились, готовили пищу и спали.
Радан смотрел на эту удивительную четверку и его не покидала мысль, что в этом мире что-то не так - пока отцы этих детей бьются между собой где-то там не на жизнь, а на смерть, они мирно, одной семьей, живут в этой посудине. Собрать бы сюда всех государей всех королевств, княжеств и кланов и натыкать носом - вот как должны жить расы на этой земле.
Соболь даже головой встряхнул: «Что за странные мысли лезут в голову?» Дома бы, если бы он высказал такое, сразу бы получил нагоняй от отца и смешки от братьев. Ему часто приходили в голову мысли, непонятные остальным в семье, кроме, пожалуй, младшей сестры Весы - та тоже могла иногда выдать что-нибудь такое. Он вспомнил, как однажды она долго стояла перед старым засохшим деревом, а потом вдруг сказала:
- Соболь, посмотри - это Гренза...
Радан, который до этого не видел в коряге ничего похожего на их старую няньку Грензу, вдруг действительно увидел, что это она - те же задубевшие потемневшие от постоянного загара руки, лицо, изрезанное морщинами, и даже где-то между этими морщинками старой коры угадывались добрые нянькины глаза. Соболь вздохнул: «Где ты, сестренка?» Думать о том, что она, возможно, уже мертва, он себе запретил с самого начала.
****
Зверь торопился: на тропе, где была возможность, он мчался, делая длинные прыжки; в чаще, где лес не давал свободно двигаться, он проползал через завалы, прыгал по валежинам, но неукротимо стремился к назначенной цели. Впереди было самое большое препятствие - река, но рыси надо было обязательно попасть на другой берег, на остров. Кошка несколько раз пересекала знакомый запах - всего день назад этим путем прошел этот странный молодой воин с бесценным артефактом в рукаве, который он хранил как простое письмецо. Рысь фыркнула, маг, разбиравшийся в языке зверей, перевел бы это фырканье, как ругательство на языке людей.