— Все же вам не очень хорошо, — резюмировал мужчина, вынуждая меня вынырнуть из омута мыслей.
Я нервно кивнула, сжимая в ладонях плед.
— Просто не могли бы вы подать воды, — чувствуя, как язык прилипает к небу, проговорила тихим, но резким голосом.
Мужчина кивнул в ответ и вскоре подал мне бокал. Я поднесла спасительную жидкость ко рту, но не решалась сделать глоток. Обычно ела или пила в присутствии Селены, больше рядом ни с кем не могла принимать пищу. Ведь в любой миг мой организм мог извергнуть съеденное или выпитое.
— Может быть, мне принести другой бокал? — поинтересовался мужчина, продолжая меня рассматривать.
Казалось, он мог проникнуть в мою голову и увидеть страхи, которые мучили меня. Пришлось резко покачать головой и сделать наконец-то глоток. Вода была прохладной и удивительно вкусной. Наверное, подсластили чем-то. Но все равно мне нравилось. Я сделала новый глоток, вода плюхнулась на дно желудка. Замерла, ожидая реакцию. Ничего. Мой организм не бунтовал, и тогда я решилась выпить еще немного. И все это время незнакомец стоял рядом, заслоняя собой меня от гостей. И только сейчас я поняла, что если со мной что-то в этот миг случилось, меня бы никто не увидел. Он словно прятал меня от толпы, хотя это всего лишь разыгравшееся воображение.
— Спасибо, — прошептала, опуская руку. В ладони продолжала сжимать полупустой бокал.
— Я могу вам еще чем-то помочь?
Впервые за два года уголки моих губ дрогнули в подобие улыбки.
— Нет, спасибо вам еще раз. — Я вновь подняла голову, чтобы встретиться с небесным цветом его глаз. — Вы очень помогли мне, мистер…
Я не узнавал его. Впрочем, многих из гостей я не узнавала, но мужчина словно не расслышал мой вопрос. Он вежливо поклонился, улыбнулся и ушел. Так же молчаливо, как и появился минутой ранее. С немым удивлением я смотрела, как он скрывался в толпе, пока неожиданно не вздрогнула во второй раз. Рядом с креслом остановилась запыхавшаяся Селена.
— Ох, с трудом добралась до вашей матушки, — шепнула она, наклонившись к моему уху. — Там столько гостей, что до нее так просто не дойти.
Кивнула, принимая ответ служанки. Но честное слово, мне было плевать на то, что сказала матушка. Все мои мысли впервые за вечер были сосредоточены на другом человеке. И, наверное, на миг я позабыла о собственном недуге, пожалев, что не смогла пойти следом за незнакомцем, чтобы задать свой вопрос вновь. Хотелось узнать его имя.
Селена. Точно! Она же подошла, когда он уходил.
— Ты видела мужчину, который был здесь? — Я обернулась и посмотрела на служанку. Та часто заморгала, уставившись на меня.
— Нет, мисс Диана. Я никого не видела.
— Но он же был здесь, — шепнула, показывая на бокал. — Подал мне воды. Стоял вот тут, — и указала свободной рукой на место, где совсем недавно стоял незнакомец.
— Простите, мисс Диана, но я никого не видела.
Вздохнув, я опустила руку и положила ладонь на плед.
— К вам кто-то подходил? — вдруг испуганно произнесла служанка.
Я кивнула.
— Ох, простите, мисс Диана, нельзя было вас оставлять. Надо было кого-нибудь другого послать искать вашу матушку.
— Не нужно, — я отмахнулась. — Ничего страшного не произошло.
— Но мужчина, — возмутилась Селена, — про которого вы говорите…
— Он просто гость, который увидел меня и помог, подав воды.
Селена хотела что-то сказать, но я уже не слушала. Пытаясь всмотреться в толпу, искала голубоглазого незнакомца, но так и не нашла его. Оставаясь в тени, наблюдала, как моя сестра получала поздравления и внимание всех юношей, которые увидели в девушке наследницу богатого приданого. И неважно, что отец давал еще больше приданого за меня. На калеке никто не женится, потому что обрекать себя на страдания решится разве сумасшедший или тот, кто позарится на состояние моей семьи.
В итоге меня так и никто не заметил. Будто лишившись возможности двигаться, я исчезла для остального мира. Стала тенью, пропадающей в полдень. Что только оказалось мне на руку. Через час мы вернулись в спальню, Селена помогла мне переодеться, закрыла портьерами окно и погасила свет. Еще один день прошел. Пусть он был трудным, но хоть что-то интересное в моей жизни произошло.
Глава 3
— Эй, проснись!