Конечно ей было нестерпимо больно, но как ни странно, терпеть боль уже было не так сложно, подумаешь, отмахнуться, как от надоедливой мухи и забыть. "Вот с точки зрения биологии и человеческой анатомии, - вклинился в вялый поток мыслей занудный внутренний голос, - это не нормально. Боль должна быть адская". Может нервная система не в порядке? И чем сильнее боль, тем легче ее переносить? Интересно, это еще одна особенность Гай или что-то странное, из ряда вон выходящее, даже для них?
Это не трудно - терпеть, только сил остается все меньше и меньше, перед глазами все плывет и голова кружится. Соне достался сильный противник. Те Гай, что встретились ей в гостинице, Герте и в подметки не годились. Она стоила тридцати таких противников: Ри не смогли пробить ее защиту, а еще одновременная атака на двух уровнях! Наверное, Соне просто повезло, что она осталась в живых.
Ленты туже обвились вокруг ее раненных конечностей, пытаясь свести к минимуму потерю крови. "Хоть моей крови напьетесь, раз больше ничего не досталось…" - губы девушки дернулись в ухмылке. Ленты ласково заурчали. Соня была благодарна Ри. Сейчас она не чувствовала к ним прежнего отвращения, может быть свыклась с их присутствием, может быть помирилась наконец сама с собой. Они любили кровь, любили боль, но только не тогда, когда это кровь и боль их хозяйки.
Боль терпеть легко. Единственное, с чем действительно трудно бороться, так это с холодом, который сразу заявляет о себе, когда нет рядом Вэя. Этот холод, наверное, единственное, что может разрушить ее. Вэй - это ее сила, и самая большая слабость.
Солнце уже клонилось к закату, играя багровыми бликами на водной глади. Если умирать, то именно на закате, без сожалений и сомнений. Только ей еще рано, ведь столько незаконченных дел осталось… На нее возлагают большие надежды… Просто так взять и умереть ей никто не позволит. А жаль. Закат был очень красивый…
Раненную, истекающую кровью Соню нашли братья спустя час, решив пойти посмотреть, куда она запропастилась. Увидев Соню, лежащую на тропинке в бамбуковой роще, братья удивленно застыли. Картина, которая предстала перед ними, была не для слабонервных: хрупкая девушка, обмотанная разноцветными подергивающимися лентами, в луже крови.
– Соня! - они одновременно бросились к ней.
На их лицах была написана растерянность и сильный испуг, граничащий с паникой. Братья не знали, что им делать. Нерешительно коснувшись ее шеи дрожащей рукой, Валентин попытался нащупать пульс. Девушка медленно перевела на него взгляд, оторвавшись от созерцания водной глади в лучах закатного солнца.
– Я… еще… жива… - прошептала она.
– Тихо, Соня, молчи. В твоем состоянии лучше не разговаривать, - преувеличенно бодро заверил ее Валентин.
Да, состояние у нее было просто "преотличное"! Пожалуй, таких серьезных ранений она еще не получала. Эрений, по сравнению с теперешними повреждениями казался цветочками.
– Вал! - испуганный голос Ксандра заставил вздрогнуть старшего дракона, - бери Соню на руки и уноси отсюда!
Тому не понадобилось повторять дважды: он легко подхватил девушку на руки, кинул вопросительный взгляд в сторону брата. Соне не нужно было зрение, чтобы видеть ошеломленное и напуганное лицо Валентина, она чувствовала, как задрожали его руки. У самой кромки воды на спине лежала Герта, поверженная Соней. Она была еще жива, но жизнь медленно, но верно уходила из ее тела вместе с кровью, которая тонкими струйками стекала в озеро, окрашивая воду в бледно-розовый цвет.
В бамбуковой роще всегда слышно нежное пение птиц, всегда ветер ласково шелестит листвой и всегда пахнет свежестью. Соня вздрогнула, когда пестрые птички испуганной шустрой стайкой сорвались с деревьев, уносясь прочь, ветер притих, а в воздухе запахло грозой. И девушка знала, что этот запах был только здесь, в этой роще, среди стройных тонких стволов, стоило выйти, так сразу все пропадет. У Сони не осталось сил, чтобы увидеть сверкающие снежинки в закатном солнце, она не могла почувствовать красную, как кровь, силу Гертов. Сражение еще не было закончено, Соне лишь дали небольшой перерыв.
Валентин неожиданно застыл, как вкопанный. Трое Гертов в масках преградили им путь, длинные мечи, охваченные алым сиянием, были готовы к бою. Даже с закрытыми глазами девушка так ясно это видела, почти ощущая холод снежинок, тающих на губах. Сердца на миг сжались в страхе - просто воспоминание, а потом отпустили, чтобы вновь слабо забиться в груди… У них тоже заканчивались силы… Но рискнуть все же стоит…
– Не волнуйся, - слабо прошептала она, - я с ними справлюсь. Они мне не противники.
Всего лишь трое Гертов, они не так сильны, как та девушка на берегу, они не могут одновременно использовать магию и меч, их ничто не защищает, а Ри, они рядом, их не нужно вызывать, с ними не нужно делиться силой, они ее возьмут от Этэи напрямую, и только прикажи, и они ринутся в бой. Валентин этого не знал.
– Побереги силы, - сказал он.
Но другого выхода у них все равно не было. Валентин не сможет им противостоять. Он-то с обычными Драконами тягаться не может, а не то что с чистокровными Гертами. Другое дело она, Соня. Надо атаковать, быстро, стремительно, чтобы противник даже не понял, что происходит. Это выполнить нетрудно, только нужно собрать силы и отдать один единственный приказ.
– Ри, - Соня только шевельнула губами, и ленты, которые сейчас служили ее бинтами, сразу отозвались, пошевелились, с интересом подняли свои кончики, - уберите их с нашей дороги.
Шелест. Валентин вздрогнул от неожиданности, когда ее смертоносные слуги ожили, отделились от тела своей хозяйки, и стремительно унеслись прочь, в сторону противников.
– Быстрей! - закричал за спиной Ксандр, нагнавший их на узкой тропинке.
Странно, но зрение совсем не нужно. Она и так знала, что ленты принялись за Гертов, раскидали их в сторону, располосовали им кожу, обвили шеи, стали туго затягиваться, перекрывая доступ к кислороду. Валентин вздрогнул. Его поразило то, что он увидел. Он не мог понять, как Соня разрешала Ри касаться ее тела, если они с такой легкостью могли задушить. Он сорвался с места и побежал. Промедление сейчас было - смерти подобно…
– Я пойду и поищу Вэя, - сказал Ксандр и убежал.
Соня хотела крикнуть ему вслед, что у него ничего не выйдет, ведь она сама не может его ни дозваться, ни дозвониться, но вместо этого из горла вырвался только сдавленный хрип. Соня успела заметить, как Валентин слабо кивнул, а потом провалилась в бездонную темноту, где не было ни бессилия, ни боли, только холод, к которому невозможно привыкнуть. А еще, где-то рядом, ходило одиночество, шаркая ногами, то подкрадываясь, то отступая. И не чувствовалось рядом ни присутствия Вэя, ни Этэи… Соня сразу почувствовала себя слишком беззащитной. Плохое чувство, очень плохое. И почему она раньше мечтала об этой темноте?
– Клади ее сюда! - приказал Вэй.
Его голос был слишком бесстрастным, чтобы она могла поверить в его спокойствие, Легкое прикосновение ледяных пальцев к ее лицу - он убирал со лба слипшиеся от крови волосы.
– Ксандр, ты принес нож?
– Да. Вот.
Соня попыталась вздохнуть, но сил не осталось совсем. Утешало одно: голова уже не кружилась.
– Я бы на твоем месте не делал этого, - произнес Лейн.
– Но ты не на моем месте, - отрезал Гай.
– Ты не знаешь, как она на это отреагирует.
Голос холодный, почти такой же, как и его пальцы:
– Она отреагирует, как надо.
Девушка пыталась поднять тяжелые веки, но не получилось. С губ сорвался слабый стон, оборвавшийся так же резко. Она ничего не чувствовала, кроме стальных обручей сдавивших грудь. Хорошо же ее потрепали… И кем была та Герта?
Где-то глубоко, на самом краю сознания, Соня ощущала присутствие Этэи, ее досаду: она могла собрать душу Сони по кусочкам за считанные минуты, но восстановить жизненные силы была не в состоянии. Это было работой ее Дракона, который явно собирался заняться чем-то опасным, раз Лейн его отговаривал.