Он подходит к нему, встаёт рядом. И… я такое разве что в кино видела. Они двигаются, улыбаются одинаково. Будто это один человек, а второй – зеркальное отражение. Наверное, они долго репетировали, чтобы дурачить вот таких, как мы.
– Маленький секрет, который суждено знать не всем, – снова произносит Роберт. Или второй? Родион?
– Двое из ларца, одинаковы с лица, – бормочет Илья Нейман. – И всё равно отличаетесь.
Наверное, это был тот самый момент, когда я позавидовала. Мне бы хотелось тоже иметь что-то такое в голове, что позволяло бы отличать близнецов. Но, увы… я не могла. А поэтому… пялилась, и ничего не могла с собой поделать.
Роб и Род без конца меняются местами. И голоса у них одинаковые. Правый или левый? Кто есть кто? Бесполезно гадать. Наверное, я не сумею их различать никогда.
– Ну, кто будет готовить ужин? – спросил то ли Роб, то ли Род.
– Лейка! – тут же сориентировалась Дана и ткнула в меня пальцем.
Как в детстве, даже смешно, но смеяться я не стала, а прошлась по шкафчикам да холодильнику.
– Ужин – это хорошо, ужин – это здорово, – преданно заглядывал мне в глаза Илья.
Пока я возилась, нас стало меньше. Ушли Ника и Стефан, за ними отправился вслед то ли Роберт, то ли Родион. Махнула хвостом Дана. Хрустел чипсами Илья и, сложив руки на груди, подпирал задницей подоконник второй близнец.
– Тебе помочь, Лейсан? – поинтересовался он.
Я пожала плечами.
– Ну, вы тут сами? – подмигнул нам Нейман-младший и растворился в искривлённом пространстве.
– Сбежали, как тру́сы, – улыбнулся мне Инденберг. Лучше всего оставшегося близнеца называть так. Нейтрально, потому что я не знаю, кто он. Могу только предположить.
– Отдыхайте, – сказала, бросив на него взгляд.
– А почему ты ко мне на «вы»? – изогнул он бровь, а я забыла, как дышать. Красивый. Дьявольски красивый мужчина. И мог бы быть моим, если бы не миллион «но», которые я сейчас не желала проговаривать даже для того, чтобы прийти в себя и закатать губу.
– Потому что вы Родион, – пробормотала, сжигая остатки кислорода в лёгких.
– Ты уверена? – улыбка у него красивая. Чуть касается губ, плещется в глазах больше.
Я бы могла сказать: добрая, хорошая, но боюсь ошибиться, потому что ничего не знаю о человеке, который сейчас стоит у окна и внимательно разглядывает, изучает меня.
– Это логика. Думаю, Роберт сейчас разговаривает с Никой и Стефаном.
Я достаю продукты и никак не могу сосредоточиться, сообразить, что делать дальше. Я как птица. Готова метаться, чирикать, но не находить выхода, чтобы улететь. Я знаю, что где-то рядом есть отдушина, из которой можно попасть на волю, но я её не вижу.
Беспомощная. Никчемная. Неприспособленная. Белая ворона. Слишком домашняя, чтобы адаптироваться в дикой среде. Волнистый попугайчик, которому не выжить без дома и клетки.
Я почти не сосредотачиваюсь – руки помнят, что делать. Это им всем скучно, а меня успокаивают простые и понятные действия: резать овощи, чистить картофель. Это легко и нравится мне.
– Я помогу, – Инденберг неожиданно так близко, что я чувствую спиной тепло его тела. Его дыхание шевелит мои волосы.
Это как надо двигаться, чтобы я не заметила? С другой стороны, я настолько в себя погружена, что разорвись бомба, тоже не придала бы значения.
– Я умею готовить мясо, – голос его вливается в ухо и рассыпается мурашками по телу. Я покрепче сжимаю нож в руке, чтобы не увидел, как слабеют мои пальцы. – И вообще готов побыть твоим рабом. Можешь заставить меня делать какую-нибудь грязную работу.
Лучше ему не знать, о чём я думаю, представляя его рабом, который делает грязную работу.
Чушь, когда говорят, что девственницы ничего такого не представляют. Может, в какие-то дремучие века так и было, а в век интернета невозможно остаться совершенно чистой с незапятнанным сознанием, особенно когда в теории неплохо знаешь, что происходит между мужчиной и женщиной.
Чего я не ожидала, так это реакции тела. Неясное томление, тяжесть в груди, жар, что поднимался изнутри и оседал на щеках, наливал губы, пульсировал в кончиках пальцев.
– Каждый мужчина должен уметь готовить. Хотя бы что-то простое. Я люблю жарить мясо. Это по-настоящему мужское блюдо, у меня хорошо получается. Я знаю, как правильно его резать, какие приправы использовать. Я люблю момент, когда мясо падает на горячую сковороду. Я знаю всё о степенях прожарки и вполне способен приготовить несколько достаточно сложных блюд.