Я сменила ещё два места работы, пока не осела в кафе быстрого питания, где таких, как я, молодых и голодных, было много. Где заведовала всем весёлая разбитная женщина, которая очень хорошо к нам относилась, любила прикрикнуть или даже наорать, но никогда не унижала, не оскорбляла и не пыталась никому залезть ни в трусы, ни в душу.
Платили там мало, но атмосфера мне очень нравилась: легко, свободно дышалось. Юноши пытались за мной ухаживать, но я снова не велась: в этих молодых, горячих, ветреных головах я не видела ТОГО САМОГО, что всегда привлекало меня: надёжности, спокойствия, некоей зрелости.
Они были моими ровесниками или чуть старше, а поэтому я не могла их воспринимать, как мужчин. Друзья. Одноклассники. Братья с очень большой натяжкой и многими оговорками.
И вроде бы всё налаживалось, устаканивалось. Днём я работала, вечерами занималась с репетиторами – нашла тех, кто пришёлся мне по душе и карману. Я чувствовала, как умнею, набираюсь сил, отращиваю новые крылья.
Я гордилась собой. Наконец-то смогла хоть немного выдохнуть, настроить свой внутренний радар на успех. Мне казалось, что самое страшное осталось позади – я адаптировалась, приживалась, вливалась в жизнь большого города, переставала прятаться в своей скорлупе.
Я снова ошиблась, потому что, наверное, по жизни была создана для того, чтобы влипать в проблемы.
– Слушай, – сказала однажды Наташка, – если так дальше пойдёт, от тебя останутся только кожа да кости, а зубы ты положишь на полку. Что там в твоей забегаловке платят? Копейки. Не хочешь немного подзаработать?
Подзаработать я хотела. У меня были деньги, но я предпочитала их не тратить, чтобы осталось на всякий случай. Непредвиденные обстоятельства уже у меня случились, а поэтому я всеми силами пыталась не расстаться с тем, что ещё не успела потратить.
– Ты танцевать умеешь? – спросила она у меня. – Ну, танец живота, например. Или что-то такое зажигательное – не очень важно.
Танцевать я умела. Училась когда-то. У меня прирождённая грация – так говорили. Это мама настояла, потому что я жила вечно с ощущением, что у меня две левые ноги и четыре руки, которые я не знала, куда деть. Танцы это сгладили. В танцах я раскрепощалась. Это была особая магия, когда ты становишься совершенно другим человеком.
– Предлагаю отличную подработку! – торжественно объявила Наташка в ответ на мой осторожный кивок. – Делать ничего не надо, только танцевать. Руками трогать не будут – зуб даю!
И я поверила. Поверила, чтобы снова влипнуть в очередные неприятности.
На первый взгляд, всё выглядело именно так, как рассказала Наташка: очень респектабельное место, даже некий кастинг, который проводила женщина с очень цепким взглядом.
Меня это немного успокоило. Женщин я боялась гораздо меньше, чем мужчин, чьи руки так и норовили прилипнуть туда, куда не следовало.
– Какая интересная фактура, – прищурилась она, вглядываясь в меня пристально. – Восточная кровь?
– По маме. По отцу я русская, – не знаю, зачем, но пояснила я ей.
– Ну, если ты к тому же ещё и двигаться умеешь…
Наверное, уже в тот момент мне нужно было насторожиться. От меня не очень ждали, чтобы я умела двигаться, но мозг не умел подозревать. Мозг привык доверять и не видеть подвоха в простых словах. Это много позже, мысленно прокручивая этот день, я находила очень много странностей.
Даже не в словах они проявлялись, а во взглядах, движениях, многозначительном молчании.
Двигаться я умела. Тётка даже мне сухо поаплодировала, три раза ударив ладонью об ладонь. Глаза у неё хищно сверкнули.
– Великолепно. Мы посмотрим других девочек, позже сообщим результат.
Может, как раз это сыграло свою роль: в меня не вцепились. Я проходила отбор. Кастинг. И видела других претенденток на участие в шоу – как мне тогда сказали.
Позвонили мне дня через два. Предложили прийти в офис для оформления договора.
– У нас официальное трудоустройство, – вещала всё та же тётка, что проводила «смотрины». – Страховка, полис, запись в трудовую книжку. Для оформления всех необходимых документов, нам нужен ваш паспорт.
И я отдала, полагая, что раз надо, значит надо. И не сразу вспомнила, что для оформления достаточно сделать ксерокопии и вернуть документ: меня закрутила круговерть, что образовалась практически сразу.