— Имидж ничто. Жажда всё! — продекламировал он, наполняя рюмки водкой. — И в серьёзные неприятности влип дядя?
— О, да! Дядя в глубоком-глубоком анусе, — усмехнулся я, глядя как именинница легко порхает по залу. Как непринуждённо переходит от одной группки гостей к другой. Как раскраснелась, разволновалась, и, чёрт возьми, хороша. Свежа, юна, прекрасна… — Нищета, позор, унижение. Тюрьма — вот его будущее без меня.
— Тюрьма — козёл. Я это точно знаю…
— Угу, статья с конфискацией имущества, — довольно поскрёб я щёку, позвал мальчишку, что выполнял мелкие распоряжения и шепнул свою просьбу ему на ухо.
— И ты взялся порешать его проблемы? — спросил Патефон, когда парнишка убежал.
Растянутые в улыбку губы стали моим ответом, когда я встал.
Конечно, я уважал своих людей, но, если бы рассказывал им всё, что задумал, давно был бы в такой же жопе как этот недоЛанистер, что вынужден продать дочь за долги.
И я встал, потому что моей просьбой мальчишке была медленная композиция: пощупаю своего купленного цыплёнка немного.
В прямом и в переносном смысле.
Я пересёк зал и церемонно пригласил именинницу на танец.
Глава 4. Евгения
Вот чёрт!
Я беспомощно оглянулась, ища спасения.
«Я же могу отказаться?» — уставилась на отца. Я не хочу танцевать с этим неандертальцем. Он наверняка оттопчет мне все ноги. Фу, он воняет водкой. Он припёрся в спортивном костюме на праздник. Он…
Он устал дожидаться, пока я получу одобрение отца, что так на меня и не посмотрел, и просто сгрёб в охапку своими лапищами и вывел в центр зала.
Проклятье! Я выпрямила спину под его горячей пятернёй. Я вытянулась в струнку, стараясь как можно меньше его касаться. И со всей силы отворачивалась. Во-первых, потому, что он был мне глубоко противен. А во-вторых, он мне мешал.
Мне в голову пришла идея, что я ведь просто могу попросить «жениха», выбранного мне отцом, от меня отказаться. Вдруг он не знает, что я против? Что у меня есть Артур? Я просто объясню ему, что люблю другого, что это будет большой ошибкой с его стороны настаивать на свадьбе, ведь у нас ничего не получится.
Я обязательно найду что сказать, только надо выяснить кто он.
И я намеренно обошла весь зал, побеседовав с каждым возможным кандидатом без обручального кольца на пальце и выбрала троих.
Вон того с залысинами, постоянно поглядывающего на часы.
Едва не ткнувшись в грудь своего партнёра, я развернула голову в другую сторону. Да, второй тоже был на месте: давно не стриженный и похожий на заросшего пуделя дяденька в клетчатом пиджаке.
И третий, самый перспективный, с которым сейчас разговаривал мой отец: в дорогом костюме, приличным брюшком и блестящим носом. Этот коротышка был похож на банкира или юриста. А ещё немножко на Пьера Безухова. Он мне этим даже понравился, но замуж за него я всё равно не пойду. В конце концов, мы не в восемнадцатом веке живём, и я совершеннолетняя. Как бы ни разозлился отец.
Я гордо вскинула подбородок и скосила глаза в сторону.
— Ты кого-то ищешь? — спросил неандерталец, когда я третий раз повернула голову. Конечно, на «ты». Другого я и не ожидала.
— Ищу. Моего будущего жениха, — приподняла я глаза, и упёрлась взглядом в его губы. Неожиданно красивые. Ярко очерченные, полные, чувственные. Они дёрнулись в улыбку и складочка по центру нижней, что делила её припухлость пополам, стала почти незаметна. Но, пожалуй, это всё, что было в нём привлекательного.
Ну-у-у, разве что ещё голос.
— И как? Есть успехи?
Низкий глубокий бархатистый и насмешливый.
— Вам не всё равно?
— Ну не молчать же, — усмехнулся он.
— Ах, ну да, — сделала я усилие, чтобы ещё немного отодвинуться от него. Но в ответ его рука, что лежала на моей талии, так прижала меня к бёдрам, что я задохнулась от возмущения.
— Вы не могли бы… — выдохнула я.
— Что? — сделал он вид будто не понял.
— Немного ослабить свой захват?
— Тебе неудобно? Неловко? Неприятно? — явно издевался он.
Мне противно, чёрт побери! Мне… Проклятье! Щёки вспыхнули. Я резко вспотела, потому что в ужасе почувствовала, что лобком упираюсь в то, что у него в штанах.
— Это неприлично!
— Правда? — нарочито удивился он. — Тебе стыдно? А так?
Он положил руку на мою ягодицу.
Скотина! Я покраснела до кончиков волос. Я хотела провалиться сквозь землю.
— Да как вы смеете! Уберите немедленно… руку, — зашипела я. Свинья! Он позорил меня на собственном дне рождения. Ещё и смеялся надо мной?