Говорили, что младший брат леди — отъявленный повеса… Нахватался сынок от непродолжительной, но насыщенной жизни в большом городе не только изящных фраз для соблазнения светских дам, но и вытекающих — в прямом смысле — известных болезней. Его переправили в лучшую лечебницу. Соседям же объявили, что мальчик устал от тяжёлой работы вместе с дядей на монаршую особу. Из-за «трудолюбивого мальчика» ему выделили отдых на источниках. Официальные версии высшего сословия всегда имеют одинаковый посыл: мы — молодцы и всё заслужили.
— Да, дорогая, — сквозь зубы, с всё той же яркой улыбкой, процедила женщина. Её тяжёлая длань опустилась на мои не совсем хрупкие плечи. — Он всё ещё на источниках. Восстанавливается после помощи дяде.
— Ох уж эти царские указы… — Я незаметно отняла руку, понимая, что синяков не избежать, и крепко сжала ладонь в жесте поддержки. — Всё же хорошо, что он помог графу Нуару. Представить не могу, как тяжело приходится вашему брату. Выполнять все капризы наших правителей — это не на курортах отдыхать.
Женщине польстило моё участие, и её натянутый оскал с злым взглядом превратился в подобие улыбки. Но — лишь в подобие.
— Твоя помолвка у всех на устах, девочка моя. Это ж надо было урвать такой лакомый кусочек!
Я подумала, что леди говорит обо мне, употребляя фразу «лакомый кусочек», и слегка смутилась. Но меня быстро спустили с небес на землю.
— Одна из самых богатых семей столицы. Герцоги, приближённые к короне. Поговаривают, что отец семейства — бастард бывшего короля. То есть брат нынешнего правителя. Представляешь, как повезло вашей семье?
— Да… — протянула я. — Повезло.
Отлично, получается, с сегодняшнего дня у двора появится новая история. Мы только избавились от разговоров про ошибку отца. Теперь же — мы отчаявшаяся семья, которая смогла заполучить в будущие родственники богатейших особ. Да ещё и кровных родственников самого правителя.
Я тяжело вздохнула. Ну почему же мне так не везёт? Неужели не могли подыскать мне простого барона? Зачем всё усложнять? Появилось острое желание сбежать с приёма — к любимому озеру. Я бы смогла остудить пыл, окунувшись в холодные воды источника.
— Амелия, деточка, подойди ко мне.
Голос матери выдернул меня из мечтаний об исцеляющем одиночестве и вернул в ужасную реальность. Реальность, в которой мне предстояло весь день ходить с неестественно широкой улыбкой, разговаривать мягким голосом и смотреть на всех нежным взором.
Когда солнце начало клониться к горизонту, нас пригласили к огромной золотой арке, под которой и должно было состояться обручение. Мой будущий муж стоял в бело-золотом облачении, с идеально прямой осанкой, и смотрел прямо перед собой, как и полагается.
Я старалась идти к алтарю с низко опущенной головой. Правда, это никоим образом не мешало мне изучать суженого исподтишка.
Он был хорош. Высокий, широкоплечий, статный, с красивыми длинными ресницами, за которыми скрывались чёрные глаза. Я знала — супруг старше меня на пять лет, но не думала, что он так сильно отличается от известных мне шестнадцатилетних мальчиков. Арат Лунгри больше походил на мужчину.
От этого острее чувствовалось, что в отличие от удачливой меня, прекрасному лорду досталась пухлая, несуразная и, откровенно говоря, страшненькая невеста.
Неожиданно для самой себя захотелось выглядеть как соседские девушки. Стать немного изящнее, чуть выше, иметь тонкий стан и красивые изгибы тела, пухлые губы и золотые лоснящиеся волосы. К сожалению, природа не одарила меня подобной красотой.
Дойдя до жениха, я встала напротив его возвышающейся фигуры и подняла глаза. Каким же было моё удивление, когда за спиной будущего супруга я увидела сволочь с серо-синими глазами — в синем облачении. Мои руки сами собой сжались в кулаки, тогда как глаза противника хитро сверкнули. Снова появилось острое желание заехать по этой ухмыляющейся морде кулаком. Но я не могла. «Леди не подобает участвовать в драках», — повторяла мать.