- Когда ты меня отпустишь? - осторожно спросила я. - Как только отец заплатит?
- Думаешь, я идиот? Нет, детка, ты будешь нашей гарантией безопасности. Пришло время поменяться местами с простыми смертными и поработать на них, а не смотреть на всех свысока, гордясь своей голубой кровью, - с какой-то злостью выплюнул Алексей.
- Что значит гарантией? - Ответом мне был оскал.
- Скоро узнаешь.
А затем он ушел, даже не закрыв дверь в комнату. И это насторожило меня. Как оказалось, не зря - спустя полчаса хлопнула входная дверь, и я услышала мужские голоса в коридоре, один из которых принадлежал Воробьеву, а вот второй....
Второй был мне незнаком.
- Ну, где твоя краля?
- В спальне. Ты не особо ее прессингуй. Главное, чтобы сидела тихо и не рыпалась, - заговорил Леша. Я замерла, прислушиваясь к разговору. - И, Василич, головой отвечаешь. Сбежит - яйца тебе откручу. Эта золотая курочка пока нам нужна живой.
- Да не ссы, оформим в лучшем виде, - отозвался второй. - Покараулю.
Снова хлопнула дверь - похоже, бывший все-таки ушел. А это значит, что я осталась один на один с незнакомцем…
Который уже через пару минут заглянул в комнату. Я невольно сглотнула под его неприятным взглядом, поежилась.
- Ну, что, краля, вот мы и одни, - довольно оскалился он. Я молчала, боясь спровоцировать парня. Выглядел тот отталкивающе. - Что молчишь? Немая, что ли?
Он прошел в спальню и вальяжно развалился в кресле рядом.
- Так что, будешь хорошо себя вести?
- Буду, - тихо ответила, надеясь, что на этом наше общение и закончится.
Василич довольно ухмыльнулся.
- Еда у нас есть. Пожру сначала, а потом уж повеселимся, - заявил он и ушел, оставив меня в настоящей панике.
Что значит - повеселимся? Что он имел в виду?! Судорожно оглядывалась в поиске хоть какой-то защиты. Я уже не ждала ничего хорошего. Это раньше считала, что Леша не даст меня в обиду. Теперь же… теперь никто меня не защитит. Разве что папа, но он далеко, а у меня даже телефона не было под рукой.
- Так-так-так… - раздалось у меня за спиной. Оказывается, пока я металась в поисках того, что поможет мне, мой тюремщик вернулся. И учитывая, что моя свобода передвижения была ограничена цепью, а руки и вовсе связаны, преимущество было явно не на моей стороне.
Я отступила назад, держа в руках первую попавшуюся вещь, которой оказалась небольшая настольная лампа.
- Хочешь поиграть? - оскалился мой противник, медленно приближаясь.
- Не трогай меня! Не смей!
- А то что?
- Леша же сказал, что нельзя! - Глупое оправдание, но в этот момент мне было так страшно, что я практически не соображала. - Я… я ребенка жду!
Парень криво ухмыльнулся, но не остановился.
- Так даже интереснее. У меня ещё не было брюхатых баб. А Воробей… он даже не узнает - я только чутка попользую…
- Нет! - закричала я, едва этот боров оказался довольно близко, и попыталась ударить его лампой. Но тот ловко перехватил мои руки, скрутил и развернул к себе спиной, а затем бросил на кровать и навалился сверху сам.
- Нет! Нет-нет-нет! - я пыталась выбраться, вырваться, спастись, но силы были слишком неравны. Из-за слез я уже почти ничего не видела - только ощущала тяжёлое дыхание в шею и наглые руки, которые пытались стащить с меня одежду.
Наверное, никогда я ещё не чувствовала настолько острого отчаяния. И так погрузилась в него, что даже не сразу поняла, откуда раздался грохот, а потом тело сверху просто исчезло. Зато рядом я увидела пару незнакомцев в темных масках. И это стало последней каплей.
Сознание стало уплывать, и все, что я успела - положить руки на живот, пытаясь защитить самое ценное.
- Ребенок… - слетело с моих губ, а дальше - пустота.
- 12 Лаура -
Проснулась я в незнакомом месте. И хотя соображала ещё так себе, мысль, что я в больнице, промелькнула сразу. Наверное, из-за обстановки. Жутко хотелось пить и спать, но я попыталась осмотреться и тут же наткнулась взглядом на своего навязанного жениха.
Адамиди стоял спиной ко мне и смотрел в окно. Руки убраны в карманы, а сама поза говорила о его… не знаю, статусе, что ли. Однако долго разглядывать мужчину не вышло - тот будто почувствовал мой взгляд и обернулся.
- Здрасте, - выдавила, смутившись от того, как он посмотрел на меня.