Я же так устала, что не пыталась понять, что это все значило, и, прикрыв глаза, легла поудобнее. Слова Антония о том, что мне придется выбрать приоритеты, не оставляли меня. Это казалось таким несправедливым - не иметь возможности проводить отца в последний путь. Не просто несправедливым, но и кощунственным. Тем более что виновата в случившемся была только я.
Но вместе с тем я не имела права подвести своего малыша, отказаться и рискнуть его жизнью.
Просто не имела…
Значит, придется выбирать…
- 17 Антоний -
Весь день был потрачен на то, чтобы сделать все необходимое. Смерть Гектора стала для меня ударом. Даже после его откровений о состоянии здоровья.
Я все же был уверен, что друг еще поборется.
Он так хотел увидеть свадьбу дочери… А вышло…
А вышло, что она едва успела поставить подписи в нужных местах. И все.
Поначалу даже не поверил, когда услышал новость. Но, увы, правда была такова.
И теперь предстояло сделать все, чтобы стервятники не набросились на безутешную наследницу. Ведь новость о нашем браке и слиянии еще никто не знал.
Моя задача - сдержать слово, данное другу, и защитить его дочурку. В том числе и от себя.
Вот только осложнения, которые так внезапно вылезли, внесли какую-то неясную смуту в мои мысли.
Я относился к нашему браку как к выгодной сделке с надежным другом. Понимал, что девушка молода, и определенные проблемы, конечно, будут. Особенно учитывая ее положение. И эта ее просьба об отсрочке…
Лаура была красива. И не будь она беременна, не отвертелась бы от совместных ночевок. А так…
Когда жена вынашивала Никаса, я хоть умом и понимал, что там, в ней, рос мой сын, не испытывал какого-то особенного трепета. Да, она становилась все более женственной. Но вместе с тем и капризной, требовательной. Даже в чем-то истеричной.
Я молча терпел все ее выкрутасы, списывая все на гормоны. А зря. Уже тогда стоило бы задуматься. Но мне было не до того - я вкалывал, чтобы у моей семьи было все самое лучшее.
Теперь же мне снова предстояло наблюдать за беременной женой. Беременной не от меня…
У меня не было особого плана по тому, как выстраивать с ней диалог и налаживать совместную жизнь - это я отложил на потом. Но наше столкновение в ванной навело на определенные мысли.
Ее смущение, взгляд, которым она рассматривала меня, все это польстило мне. И в тот момент я допустил мысль, что все может оказаться не настолько плачевно.
У Лауры явно было мало опыта с мужчинами. Так что выстроить правильную линию поведению будет несложно.
Но все это отошло на задний план, когда сердце Гектора перестало биться…
Я подозревал, что для новоиспеченной супруги это окажется ударом. И честно говоря, не особенно подумал, когда раскрывал ей все карты про его болезнь. Знал бы, чем обернется, не стал бы рисковать.
Потому что этот ее беспомощный взгляд там, в столовой, он… Словно под дых дали.
Я давно уже не велся на всякие трогательные глазки и просящие мордашки. Но Лаура…
Я вдруг ощутил ее отчаяние в полной мере. И то, как она просила о помощи, верила, что я смогу спасти ее ребенка…
Черт, это заставляло испытывать какую-то странную ответственность, что ли. Я бы и так, естественно, отвез ее в клинику, создал бы лучшие условия, но все же было приятно, что она доверилась, что так цеплялась и просила остаться рядом.
Впервые за долгое время я испытал чувство нужности. Я даже от сына подобного не видел.
Это заставило задуматься о нехарактерных эмоциях. А также о том, что с этим всем делать.
Однако были и более насущные проблемы - официальное объявление о помолвке не успело произойти. Все случилось слишком быстро, и теперь мне предстояло немало работы с адвокатами и юристами, чтобы отбить нападки всех, кто захочет поиметь что-то с бизнеса Замани.
Отдел, отвечающий за связи с общественностью, уже вовсю работал над красивой версией событий. Похороны Гектора жене все же придется пропустить. Потому как состояние ее здоровья оставляло желать лучшего. Если, конечно, она не решит рискнуть жизнью малыша. Но почему-то я был уверен - не станет.
До сих пор помнил ее взгляд, то, как дрожали руки, когда касались пока еще плоского живота…
Было в этом что-то настолько трогательное, что даже я, циник до мозга костей, проникся моментом.
Возможно, даже хорошо, что ее продержат не меньше пары недель в клинике - заодно вся шумиха вокруг успокоится. Волнения ей противопоказаны.
Я стоял возле панорамного окна своего офиса, смотрел на город, а мыслями снова и снова возвращался к рыжей девчонке с проблемами.