— Нечем тут гордиться, отец.
— Действительно. Но губернатор рассказал мне о ребёнке-полуоборотне, получеловеке довольно давно. На самом деле, больше двух десятилетий назад.
Я напрягаюсь. Волна ужаса захлёстывает меня.
— Истории были и раньше. Слухи о репродуктивной совместимости. Если люди на что-то и годятся, так это на размножение, — отец встаёт, скривив губы в лёгком отвращении, и неторопливо обходит свой стол. — Но эти истории приходили из других стран, и доказательств никогда не было. Здесь оборотни замкнуты, а люди трусливы. Как сказала мисс Пэрис, они просто недостаточно взаимодействуют. Но этот ребёнок был очень мал. Его не воспитывали биологические родители по нескольким причинам. Он не знал о своём происхождении или сомнительной генетике, но, похоже, пошёл в отца. С виду он выглядел обычным человеком, что, признаюсь, не вызвало у меня особого интереса — его существование не представляло для меня никакой угрозы. И всё же, случай был уникальным, и я решил следить за ситуацией. Это казалось разумным, — он облокотился на стол, барабаня пальцами по деревянному краю. Нечто похожее на панику сдавливает мне горло. — Где вампир может утаить ребёнка-полуоборотня, похожего на человека? Территория людей казалась лучшим вариантом. Но как? Это казалось невыполнимой задачей. И тут я вспомнил, что у меня самого есть ребёнок, утаённый на территории людей. И возможно, ей бы не помешала компания.
Моё сердце громко колотится о рёбра. Я отрываю взгляд от отца и медленно поворачиваюсь направо. Застаю Серену уже смотрящей на меня. Её глаза наполняются слезами.
— Ты знала? — спрашиваю я.
Она не отвечает. Однако слёзы начинают катиться.
— Нет, — отвечает отец, хотя мне быстро становится неинтересно, что он хочет сказать. — Иначе я бы знал. Как я уже сказал, я наблюдал за ней годами. Даже когда твой срок пребывания в качестве Залога закончился, ничего из того, что она делала, не вызывало тревоги. Судя по всему, оборотни вообще её не интересовали. Не так ли, мисс Пэрис? — он улыбается Серене, но в её взгляде пылала такая ненависть, что она могла бы испепелить его не хуже солнечного света. Он игнорирует её и поворачивается ко мне. — Она только и делала, что писала о финансах, или чём-то таком. Должен сказать, наша бдительность ослабла на несколько лет. Девочка выросла в многообещающую, хоть и очень человеческую, молодую женщину. Бывало, она пропадала на пару дней без объяснения, но что взять с молодёжи? Ветер в голове, да жажда приключений. Я никогда не подозревал, что это может быть связано с её генами. До тех пор, пока…
— Я презираю вас, — шипит Серена.
— Иначе и быть не могло. Как гибрид человека и оборотня, у вас к этому есть предрасположенность, и я вас не виню. Но вот та небрежность, с которой вы действовали, когда ваша звериная сущность начала проявляться, и вы решили разузнать о родителях, это, безусловно, ваша вина. Вы бегали, задавали вопросы, совали нос во все углы и закоулки Бюро по связям между Людьми и Оборотнями. Вы до неприличия ясно дали понять, что с вами что-то происходит, и что вам нужна помощь, — его слова звучат как выговор. Никогда ещё слова отца не вызывали у меня такого желания ударить его. — Оглядываясь назад, всё становится на свои места. То, что большинство ваших поездок и исчезновений совпадали с полнолунием. Вам нужно было быть на улице, не так ли? Потребность быть на природе стала настолько непреодолимой, что вы…
— Вы ничего не знаете, — выплёвывает Серена.
— Но я знаю, мисс Пэрис. Я знаю, что анализы крови у вас были далеки от нормы. Знаю, что ваши чувства обострились до такой степени, что их стало невозможно нормально измерить у обычного врача. Знаю, что вы проходили генетические тесты, и результаты трижды возвращались как испорченные. Знаю, что каждое полнолуние вам хотелось выпрыгнуть из собственной кожи, а однажды вы порезали себе предплечье, чтобы проверить, не позеленела ли кровь за ночь. Вы зашли так далеко, подозревая, что внутри вас есть что-то совершенно иное.
Серена стиснула зубы. — Откуда вы вообще…
— Что-то я выяснил, когда мы начали усиленно за вами следить. А большую часть вы сами мне рассказали.
— Нет. Я бы никогда этого не сделала.